Читаем Ядовито-розовая ручная граната (СИ) полностью

Шерлок едва ли моргнул, когда игла вонзилась в руку, вливая в кровоток скорое облегчение. Убрав шприц, Джон прижал большой палец к крохотному следу от укола. Неосознанно описывая на коже круг за кругом, он наблюдал, как туманной дымкой подергиваются светлые глаза, словно облака заволакивают лунное сияние блестящего разума.

- Засыпай.

Единственным ответом стала слабая улыбка и неловкое движение руки: Шерлок согнул ее в локте, так что пальцы самыми кончиками проскользнули по рукаву рубашки друга, по ладони и дальше, переплетаясь с его пальцами. Какой простой жест. Но Джон продолжал смотреть на их соединенные ладони, даже когда ослабла хватка Шерлока, терявшая силу по мере того, как он вновь погружался в беспамятство. Джон опять остался один.

_________________

Примечания переводчиков:

* Фрактал - геометрическая фигура, обладающая свойством самоподобия, то есть составленная из нескольких частей, каждая из которых подобна всей фигуре целиком.

http://networkologies.files.wordpress.com/2010/10/mandelbrot.jpg

http://13.gorod.tomsk.ru/uploads/5322/1315363440/Fraktaly_7.jpg

========== Глава 5: Филия, Агапе, Сторге, Эрос ==========

Майкрофт расплавился, и по этому поводу, в принципе, не стоило и беспокоиться, если бы только он также лишился способности разговаривать. Но на такое везение рассчитывать не приходилось. У густой, сладковато пахнущей субстанции в банке, что Шерлок держал в руках, не было ни лица, ни каких-либо других признаков, указывающих, что это и в самом деле его старший брат, если бы не сочащийся с поверхности самодовольный голос.

- Это еще один сон, - сказал Шерлок содержимому контейнера. – Если бы это было реальностью, ты никогда бы не поместился в столь маленькую емкость, и я не думаю, что разжиженное человеческое существо должно быть такого цвета. Тебе следовало быть розовее.

- Как проницательно с твоей стороны, - раздался сухой ответ. – Удивлен, что ты не провел эксперимент, чтобы выяснить это.

- Не будь смешным. При нормальных условиях люди не плавятся. Они скорее склонны сгорать, – Шерлок помедлил в задумчивости. – Можно, конечно, их пюрировать, но Джону это не понравилось бы.

- О да. Неоценимый доктор Ватсон, - голос Майкрофта зазвучал громче, полный скрытого подтекста. – Я уже говорил тебе, что неравнодушие – это не преимущество.

Где-то в далеких развалинах чертогов своего разума Шерлок услышал шлепок стека для верховой езды по плоти и хриплый, задыхающийся стон наслаждения, но не стал задумываться над этим.

– Джон полезен. Прекрати вмешиваться.

- Вы разобьете друг другу жизнь, он уйдет, и где ты тогда окажешься? Вновь в одиночестве,– жидкость запузырилась, и до ушей Шерлока донесся вздох. – Для тебя это будет концом.

Да, он мог представить это. С Бейкер-стрит ушел свет. Нет шагов на лестнице или медленного «тук-тук-тук» пальцев по клавиатуре. Никто не жалуется по поводу головы в холодильнике. И нет уверенной руки и скругленных линий браунинга, защищающих его спину. Джон может уйти и оставить все это – всего Шерлока – позади.

- Совсем не обязательно, что все кончится именно так, - Шерлок сел, скрестив ноги, на потрескавшийся пол, безо всякой нежности поставил рядом банку, и принялся водить пальцами по изломанным линиям перед собой, нанося на мысленную карту их глубокие расселины и слушая их истории. – Это риск, а не определенность.

Он наклонил голову, силясь заглянуть вперед в попытке разобрать нити сплетенных в узел вероятностей, чтобы соткать из них гобелен, рисунок которого он мог бы понять. Не хотел он оказаться тем, кто разрушит Джона, растерзает его на клочки и пустит по ветру, заставит его уйти, но что можно сделать, чтобы предотвратить подобный исход? Что приведет к разрыву: правда или молчание?

Находясь в глубинах своего подсознания, Шерлок почувствовал здесь поворотную точку. Возможно, что, проснувшись и придя в себя, он совершенно забудет об этом, но когда сегодня утром он открыл глаза и обнаружил рядом в кровати Джона, то ощутил, как перед ним раскрылись другие возможности. На этот раз он видел не убийцу и мотив, не преступление и наказание. Он увидел свое собственное будущее, и все тонкие нити, ведущие туда, каким оно могло бы быть.

Но станет ли признание им своих собственных чувств тем, что заставит Джона окончательно покинуть убежище на Бейкер-стрит, или же оно необходимо, чтобы друг там остался наверняка?

Шерлок облизнул губы, и слова, что он произнес, камнями упали из его рта.

– Ему следует знать. Литература, искусство, сами наши инстинкты говорят о том, что чувство, подобное любви, не может остаться невысказанным.

- Любовь? – сарказм в голосе Майкрофта был столь привычен, что Шерлок крепко сжал челюсти. – Что ты знаешь о любви?

- Побольше твоего.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
1984. Скотный двор
1984. Скотный двор

Роман «1984» об опасности тоталитаризма стал одной из самых известных антиутопий XX века, которая стоит в одном ряду с «Мы» Замятина, «О дивный новый мир» Хаксли и «451° по Фаренгейту» Брэдбери.Что будет, если в правящих кругах распространятся идеи фашизма и диктатуры? Каким станет общественный уклад, если власть потребует неуклонного подчинения? К какой катастрофе приведет подобный режим?Повесть-притча «Скотный двор» полна острого сарказма и политической сатиры. Обитатели фермы олицетворяют самые ужасные людские пороки, а сама ферма становится символом тоталитарного общества. Как будут существовать в таком обществе его обитатели – животные, которых поведут на бойню?

Джордж Оруэлл

Классический детектив / Классическая проза / Прочее / Социально-психологическая фантастика / Классическая литература