Яик-Горынович

– Да что я могу? – в растерянности вскрикнул прапорщик.

Тут сподвижники Пугачева, видя, что никчемный разговор сильно затянулся, грубо прервали речь своего вожака и потребовали препроводить их к коменданту Варфоломееву.

Тот встретил приезжих у крыльца канцелярии, осведомился, кто руководит отрядом. Командиром назвался Дмитрий Лысов, которого не знали в крепости. К нему подъехали Максим Горшков и Иван Фофанов, придерживавшие связанного Пугачева. Капитан Варфоломеев пригласил их в канцелярию, туда же прошли оба прапорщика и хромой престарелый поручик. Урядник Максимыч с несколькими гарнизонными казаками стали разводить приезжих по избам и определять на постой. Двух татар, Аманыча и Барына Мустаева, приехавших с Лысовым, отправили к соплеменникам, крепостным служилым татарам. Ими командовал крещеный татарин Идыркей.

Аманыч с Мустаевым быстро столковались со своими. Шныряя из избы в избу, из юрты в юрту, они вскоре подговорили всех мусульман пристать к бачке-осударю, Петру Федоровичу Третьему. Те ждали только условленного сигнала к выступлению, который должен был подать Митька Лысов. Непосвященным оставался один Идыркей, потому что комендант вызвал его в канцелярию.

Пугачева заперли в чулане, возле которого на часах встали Максим Горшков с Ванькой Почиталиным. Как писарских дел мастера, они не годились к драке, и Лысов нарочно назначил их в караул. Сам он с Фофановым присутствовали на совещании, которое оперативно устроил Варфоломеев ввиду такого необычного случая. Никогда еще за всю долгую службу в степных гарнизонах не приходилось бывалому армейскому капитану встречать самозванцев, претендовавших на российский престол.

5

Между тем Тимоха Мясников и трубач Назарка обрабатывали за церковью урядника Максимыча, а точнее Василия Максимовича Скоробогатова, открывая ему глаза на предстоящие события. Того долго уговаривать не пришлось. Едва услыхав, что привезенный в крепость пленник и есть настоящий император Петр Федорович, урядник сразу же дал согласие присягнуть государю и пустился подбивать на бунт своих подчиненных – гарнизонных казаков. То же самое проделывали по избам и остальные пугачевцы, так что к вечеру почти все яицкие казаки из гарнизона были на стороне Пугачева. Присоединился к заговорщикам и Борис Атаров.

Дело оставалось за малым: ночью связать по избам коменданта и трех офицеров, перебить охрану у ворот и впустить в форпост остальных повстанцев во главе с Иваном Зарубиным, которые довершат начатое, расправившись с солдатней.

Но так гладко не получилось. У ворот караульные не дремали, несли службу зорко, и как только двое пугачевцев попытались на них наброситься, подняли сполох. Сразу же по всей крепости загремели выстрелы. Гарнизонные казаки и татары, приняв это за сигнал к началу восстания, дружно схватились за ружья и сайдаки и веселыми толпами вывалили на улицу. Урядник Максимыч с Тимохой Мясниковым и горнистом Назаркой смело повели их на штурм канцелярии.

Вместе со всеми казаками бежал и Борис Атаров. Он успел один раз выстрелить из ружья в темноту на площади и взялся за шашку. С другой стороны комендантскую избу окружали, дико визжа и натягивая луки, татары, которых вели пугачевцы Аман Закиров и Барын Мустаев.

Гарнизонные офицеры всполошились. Капитан Варфоломеев поднял солдат в ружье и послал одного офицера к воротам, где находилась единственная крепостная пушка. Ее необходимо было спешно развернуть внутрь форпоста и стрелять по взбунтовавшимся казакам и татарам. В это время крепостные солдаты под сердитые окрики капралов уже выстраивались на площади во фрунт, готовили ружья к бою.

Видя, что план внезапного захвата крепости провалился, Дмитрий Лысов в отчаянии выхватил пистолет и выстрелил почти в упор в капитана Варфоломеева. Тот упал, обливаясь кровью. Из канцелярии на подмогу Лысову выскочили Пугачев с Горшковым и Почиталиным. От их метких выстрелов пали еще один офицер – престарелый хромой поручик – и два капрала. Через площадь к ним на подмогу бежало более двух десятков повстанцев во главе с Иваном Фофановым, которые яростно кричали солдатам:

– Братцы, не стреляй, сам император Петр Федорович в крепости! Бросай ружья, вяжи ахвицеров!

Солдаты оцепенели в замешательстве, не зная кого слушать. Единственный, оставшийся в строю офицер, прапорщик Шванвич, тоже растерялся и не подавал никаких команд. В это время, визжа и размахивая саблями, на шеренгу солдат набегала жиденькая толпа татар. Солдаты машинально дали залп в гущу атакующего неприятеля, но прапорщик Шванвич взмахнул белым платком и зычно крикнул своим:

– Отставить огонь! Ребята, слушай мою команду: ружья к ноге! Раз-два… На землю положь! Налево – кругом! Три шага назад. Стой. Кругом.

Пугачев с товарищами недоуменно следили за манипуляциями гарнизона. Но поняли, что стрелять те больше не собираются, и потому сами опустили ружья и пистолеты.

Михаил Шванвич быстро приблизился к Пугачеву, отстегнул шпагу, вытащил из чехла пистолет и торжественно вручил самозванцу.

– Ваше величество, гарнизон Бударинского форпоста переходит на вашу сторону!