Якудза. Реферативное изложение книги Yakudza

Влияние куромаку на большую политику отнюдь не умерло с уходом Кодамы. Подозрительные денежные выплаты и связи с ми­ром организованной преступности - по-прежнему неотъемлемая часть мира японской официальной политики. Использование групп организованных бандитов в политических целях, хотя и не гак от­кровенно, как раньше, продолжается в стране. Сообщения и разобла­чения о связях того или иного политика с криминальным миром могут вызвать общественную реакцию, но в целом политики, как правило, игнорируют такие обвинения и продолжают действовать как ни в чем ни бывало. Отчасти такая ситуация объясняется дли­тельной монополией на власть Либерально-демократической партии. Другая причина — специфически «публичная» роль якудза в япон­ском обществе, неохотно, но признающим их практически легальное существование. Если в США люди, сражающиеся с оргпреступнос­тью, делают на этом хорошие карьеры, но в Японии публичная борь­ба против якудза не принесет человеку никаких политических дивидендов.

В результате якудза продолжают широко использоваться в япон­ской политике — как сборщики политических пожертвований, тело­хранители и активисты предвыборных кампаний. Взамен, боссы преступных групп имеют доступ ко многим общенациональным политикам и за счет этого получают большое количество выгод, в том числе не в последнюю очередь фактическую легализацию их статуса.

Нередки случаи, когда журналисты вдруг застают министров кабине­та в компании с известными лидерами криминальных группировок. Хоти это явление распространено не только в ЛДП, но для этой пар­тии оно наиболее характерно (с. 117).

Политическая коррупция и связи с якудза распространены не только на самом верху, воздействие «черного тумана» охватывает, естественно, и уровни местной власти. На местном уровне якудза не только связаны с теми или иными политиками и помогают им, ино­гда они сами выставляют свои кандидатуры на выборах. Даже во вре­мя американской оккупации якудза проделывали это под носом у чиновников оккупационный властей. Идеология, как правило, игра­ет лишь вспомогательную роль ц политической активности якудза. В целом они стремятся за счет политики обеспечить статус-кво для продолжения тех или иных видов своего бизнеса. Но существует и четкая тенденция в их рядах — поддержки правых, яростно антиком­мунистических и радикально националистических взглядов и лозун­гов.

Эффект влияния якудза на государственную политику недоста­точно изучен. По крайней мере, ясно, что в отношении отраслей, где контроль якудза достаточно силен, например в отношении мелких ссудных операций или охранного бизнеса, делается нее, чтобы за­труднить возможность проведения реформ. Голос якудза слышен и в дискуссиях о судьбе японских вооруженных сил. Они постоянно требуют пересмотра или отмены антивоенной статьи 9 Конституции. Однако в целом уход ультранационалистических куромаку старого поколения делает деидеологизацию якудза более заметной. Все, как и в других странах, становится подчиненным главной цели, получению прибыли.

Социальные изменения послевоенных лет налагали свой отпе­чаток на методы и структуру группировок якудза. В целом возросла агрессивность и дерзость преступлений, по мере того, как все боль­шее влияние стали приобретать банды гурентай. Сами банды стали крупнее, расширяясь методом заключения союзов или уничтожения соперников. Если типичные довоенные банды были небольшими -обычно один оябун и до пятидесяти кобунов, то послевоенные груп­пировки включали в себя уже сотни а иногда и тысячи бандитов, руководимых дюжинами суб-оябунов. В 1958 г. токийская полиция оценивала численность якудза в Японии в 70 тыс. человек. Через пять лет эта цифра увеличилась до 184 тыс. человек, объединенных в около 5200 банд (с. 90).

Характерной для новых условий была деятельность группиров­ки, ставшей нарицательной для японского криминального под­полья — крупнейшего синдиката, по сути дела — альянса более 500 банд — Ямагути-гуми. Всего в этом синдикате насчитывалось 103 босса различных рангов, из которых на самом верху в соответствии с системой оябун-кобун, были 4 «младших брата» (сятэй) лидера син-диката Кадзуо Таоки. Далее шли восемь директоров, вакасира-хоса («вспомогательные младшие руководители»), из числа которых один назначался вакасира («младший руководитель»). Как эквивалент консильёри (советник — consigliori) в мафии, далее существовала группа из шести старших советников — санро-кай. Нлже располагались кам-оу ацукай (администратор) и 83 вакасю (молодцов), каждый из которых командовал подразделением кобунов (детей) и куми-инов (новичков).

В рамках этой структуры циркулировали огромные суммы де­нег. Сам синдикат и «ходившие и него банды выпускали ежегодный финансовый отчет. Разумеется, банды, входившие в синдикат, были обязаны делать финансовые отчисления наверх. Так, согласно поли­цейским оценкам, Таока получал в качестве подношений ежегодно 500 млн.йен (2,1 млн. долл.).