Ярость и рассвет

– Итак, – светским тоном прервала тишину Шахразада, – почему тебе не удается как следует выспаться? – Ее вопрос застал халифа врасплох, и он уставился на собеседницу поверх стакана. Тогда она сменила тактику и задала наводящий вопрос: – Кошмары мучают?

– Нет, – осторожно выдохнул Халид.

– А что последнее тебе снилось?

– Я не помню.

– Как же так вышло?

– А ты помнишь свой последний сон?

– Да, – кивнула Шахразада после секундного размышления.

– И о чем он был?

– Он может показаться немного странным.

– Как и большинство сновидений.

– Я находилась в поле с высокой травой. Еще там была… моя лучшая подруга. Мы кружились, держась за руки. Сначала медленно, а потом – все быстрее и быстрее, пока не начало казаться, что взлетели. Но от этого не возникало чувства опасности, лишь веселье. Когда описываешь ощущения, они звучат странно. Полагаю, такова особенность снов. Я помню смех подруги: прекрасный и переливчатый, точно пение жаворонка прохладным утром, – улыбнулась Шахразада своим воспоминаниям.

– У тебя тоже невероятный смех, – после секундного колебания произнес Халид. – Будто обещание завтрашнего дня. – Его слова звучали мягко и задумчиво.

Сердце Шахразады затрепетало в ответ, взывая обратить внимание на потаенные чувства, но она отвела взгляд и сделала глоток вина, решительно настроенная игнорировать свои предательские эмоции. Ради Шивы.

Однако гордость собой за проявленную силу духа длилась ровно до того момента, пока сидевший напротив Халид не напрягся и не застыл. А на свободный стул рядом не опустилась нога в сандалии.

– Неужто это та самая красотка с острым язычком? – пьяно объявил голос незваного гостя.

Шахразада подняла голову и поморщилась при виде грубияна-торговца.

– Очевидно, данное заведение пользуется популярностью, – прокомментировал Халид и нахмурился, отчего его резкие черты лица приняли еще более угрожающее выражение.

– Как среди развратных подонков, так и среди древних правителей, – пробормотала Шахразада себе под нос.

– Что ты сказала? – подозрительно переспросил молодой торговец, чье опьянение явно влияло на восприятие.

– Не бери в голову. Так с какой целью ты явился? – в свою очередь поинтересовалась девушка, ощущая разгоравшееся раздражение.

– Возможно, ранее я немного погорячился, – так же развязно заявил парень, с вожделением глядя на нее. – Но сейчас хочу поделиться одним наблюдением. Этот напыщенный хлыщ, – большим пальцем он указал на Халида, – кажется слишком ворчливым для такой милашки, как ты. Думаю, тебе намного больше подошел бы такой обаятельный мужчина, как я.

При этих словах халиф попытался встать, но Шахразада заставила его остаться на месте, положив руку ему на грудь, не отводя яростного взгляда от мутных глазок нетрезвого торговца.

– Кажется, ты уже забыл, что совсем недавно назвал мою мать шлюхой. И еще считаешь, я могла бы предпочесть тебя любому другому мужчине, не важно, ворчливому или нет?

– Не принимай мои слова близко к сердцу, красавица, – ухмыльнулся торговец, пока его друзья, сидящие позади, смеялись над отважной отповедью. – Смилостивишься ли ты, если узнаешь, что моя мать и в самом деле была шлюхой? В любом случае я крайне высоко ценю женщин подобного рода, – подмигнул он, вызвав новую вспышку одобрительных смешков.

Шахразада ощутила, как разъяренный Халид снова пытается встать, и сильнее надавила ладонью ему на грудь, удерживая на месте одной силой воли, после чего кивнула наглому собеседнику.

– Не могу сказать, что удивлена. Что же касается меня, то я, пожалуй, отклоню и это предложение. Мне неинтересны порченые товары и… крошечные огурчики.

При этих словах Халид повернулся к ней. На его лице читалось изумление, а краешки губ подрагивали от едва сдерживаемой улыбки.

На краткий момент вокруг воцарилась оглушительная тишина. И тут же сменилась всеобщим гулом смеха и одобрительных выкриков.

Приятели молодого торговца хлопали себя руками по коленям и стучали друг друга по спинам, хохоча над ним. Тот же побагровел, осознав всю степень оскорбления.

– Ты… – пьяный парень рванулся к Шахразаде, и та едва успела отскочить с его пути.

Халиф схватил торговца за грудки камиса и отшвырнул обратно к группе приятелей.

– Халид! – крикнула девушка.

Когда разъяренный нападавший сумел подняться на ноги, правитель Хорасана чуть отклонился назад, отводя руку, и ударил его в челюсть так сильно, что тот отлетел к столу, за которым сидели опасно выглядящие мужчины, полностью поглощенные игрой в кости с явно высокими ставками. Монеты и кости для астрагаломантии упали на землю от толчка.

Игроки взревели от ярости и вскочили на ноги.

Все повернулись к Халиду.

– Помилуй, Гера-заступница, – простонала Шахразада, повторяя любимую присказку Деспины, а когда заметила, что халиф с мрачной решительностью потянулся к шамширу, тихо ахнула: – Да нет же, идиот! – Затем схватила спутника за руку и потащила его в другую сторону от разъяренной толпы, крикнув: – Бежим!