Ярость и рассвет

«Понял ли?» – с сомнением подумала Шахразада, удерживая взгляд мужа.

Сейчас было не время и не место, чтобы делиться своими запутанными мыслями и чувствами.

В конце концов, Халид тоже хранил немало секретов.

А потому не заслужил права узнать ее тайны.

Необходимо было обеспечить безопасность тем, кого любила Шахразада. Отцу, Ирсе. Тарику. Безопасность от юноши с темным прошлым и неясным будущим.

Безопасность от той власти, которую он имел над ее сердцем.

– Позвольте представить вам Тарика Имрана аль-Зийяда, мой господин, – сказала Шахразада, отчаянно пытаясь взять ситуацию под контроль.

Халид заморгал и обернулся к молодому вельможе, будто впервые его заметил.

Лицо Тарика застыло. Губы сжались в одну линию. Шахразада взмолилась про себя, чтобы он не совершил необдуманных действий.

Будто ответив на ее безмолвные просьбы, юноша расслабился, улыбнулся халифу и низко поклонился, прикасаясь ко лбу в жесте почтения.

– Приветствую, мой повелитель. Я сын Назира аль-Зийяда, эмира Талекана.

– Надеюсь, визит в город доставит вам радость, – сухо пожелал Халид.

– Благодаря вашему гостеприимству, несомненно, – улыбка Тарика стала еще шире.

* * *

«Он что, растерял последний разум?» – рассерженно размышляла Шахразада, мечась по затененному балкону. Сердце колотилось, вторя темпу быстрых шагов.

В потной ладони кусок пергамента размяк. Чернила потекли и отпечатались на коже.

Шахразада еще раз развернула почти нечитаемую теперь записку с неслыханным посланием, жирно нацарапанным почерком Тарика:

У тебя на балконе. Когда луна окажется в высшей точке. Я прожду до рассвета, если потребуется. Не испытывай мое терпение.

У него хотя бы хватило ума не подписываться.

Шахразада уже в пятый раз смяла пергамент в кулаке, окончательно убежденная, что Тарик окончательно обезумел. Он рисковал всем из чистого упрямства. Из высокомерия. Из…

– Шази? – послышался шепот, и в темноте на краю балкона возник черный силуэт.

– Иди сюда, – прошипела девушка. Когда Тарик скользнул ближе и нагнулся, она схватила его за капюшон риды и потянула в самую густую тень вдоль стены, после чего потребовала ответа: – Ты совсем сошел с ума? Ты хоть понимаешь, насколько опасно…

– Как же я по тебе скучал, – выдохнул Тарик, обнимая Шахразаду, а когда она снова попыталась заговорить, прижал к груди ее лицо и рассмеялся. – Пожалуйста, позволь мне хотя бы секунду просто насладиться встречей.

– Ты сошел с ума, Тарик Имран аль-Зийяд. Окончательно и бесповоротно, – проворчала девушка, ударяя друга по плечу. – Как тебе вообще удалось получить приглашение?

– Перехватил предназначенное отцу, – пожал он плечами. – Точнее, Рахим перехватил.

– Ты даже не представляешь, насколько глупой затеей было являться вот так…

– Какой бы глупой ни казалась затея, я пришел, чтобы помочь тебе завершить начатое, – тепло произнес Тарик, проводя ладонью по волосам Шахразады. – Расскажи, каким образом ты планируешь убить этого никчемного халифа? – Почувствовав, как застыла девушка, он спросил: – Шази, в чем дело?

– Я… – вот и все, что ей удалось выдавить.

– Ты что, еще не придумала план? – удивился Тарик. А когда не желавшая озвучивать свои сомнения Шахразада оттолкнула его, продолжил: – Ничего страшного. Тогда просто расскажи, что удалось узнать. – Она нахмурилась и уставилась в темноту за перилами. – Ты жила во дворце несколько недель и наверняка хоть что-то выведала. Например, привычки этого юнца-халифа? Его уязвимые места?

– Я… Я не знаю, – запинаясь, пробормотала Шахразада, понимая, что должна передать всю полученную информацию Тарику. – Он очень скрытный, – прошептала она, коря себя за неспособность рассказать все.

– Скрытный? Да он как старый верблюд. Такой же неприветливый и бесполезный.

– Что ты имеешь в виду? – уточнила Шахразада, ощущая странный укол при такой оценке характера Халида.

– Ковыряется в еде, вечно погружен в угрюмое молчание и позволяет жене отвечать на выпады в свою сторону, вместо того чтобы высказываться самому.

– Что? Нет-нет. Ты неправильно все понял.

– Пожалуйста, только не говори, что защищаешь его. Этот никчемный мальчишка весь вечер едва обращал на тебя внимание, если не считать той демонстрации перед всеми гостями, будто ты какой-то выигрыш… и еще того ужасного момента, когда он перебирал твои украшения. Хотел бы я этого не видеть.

– Я его не защищаю. Просто говорю, что все… сложно, – прошептала Шахразада и даже в темноте заметила, как Тарик нахмурился.

– Сложно? Не вижу здесь ничего сложного. Насколько я оцениваю ситуацию, мне всего лишь нужен доступ к оружию и возможность сделать выстрел.

Из покоев донесся какой-то звук, и сердце Шахразады замерло от ужаса. Она прижала ладонь к губам Тарика и заставила его укрыться в самой густой тени, после чего направилась в спальню.

Внутри никого не оказалось, и девушка облегченно выдохнула.

Когда она вернулась на балкон, Тарик небрежно опирался на стену. Он прохладно поинтересовался:

– Ты кого-то ожидаешь?

– Тебе нужно уходить.