Ярость и рассвет

– Издержки занимаемой должности. Раз уж зашла речь, признаюсь, что немало удивился, узнав о вашем прибытии вместо эмира. С нетерпением ждал с ним встречи.

– Отцу нездоровилось, и он попросил меня занять его место в качестве делегата в Рей, – заявил Тарик и сложил руки на груди в попытке скрыть внезапное беспокойство.

– Какая жалость. Пожалуйста, передайте ему мои пожелания скорейшего выздоровления, – сказал капитан аль-Хури и перевел взгляд на арочный вход в дальнем конце коридора.

Лицо юноши стало серьезным, сохраняя лишь отголоски прежнего веселья.

Прибыл халиф. В этот раз Тарик присмотрелся внимательнее и заметил на его левом бедре необычную саблю. Лезвие казалось длиннее и тоньше скимитара, а еще имело острие.

– Это шамшир, – пояснил капитан аль-Хури, который беззастенчиво наблюдал за Тариком.

– Раньше мне не встречалось подобное оружие.

– Оно действительно необычное, – кивнул собеседник. – Как и сам Халид.

– Халид?

– О, халиф приходится мне двоюродным братом.

– Ясно, – поджал губы Тарик.

– Не стоит беспокоиться, – рассмеялся капитан аль-Хури. – У нас с ним очень мало общего, помимо кровного родства.

– Что вы хотите этим сказать?

– Хочу сказать, что я, в отличие от него, вряд ли прикажу сломать каждую кость в теле за малейший проступок. – Несмотря на то что юноша продолжал улыбаться, тон его голоса опасно приблизился к угрожающему.

– Звучит чрезмерно сурово, – сказал Тарик, решив проигнорировать выпад собеседника. – И очень подходяще к характеру нашего правителя.

– Как я и говорил, Халид – очень необычный человек, – еще шире ухмыльнулся капитан аль-Хури.

– Кажется, он не особенно любит говорить, – отметил Тарик, вновь переводя взгляд на халифа-юнца и изучая морщины, избороздившие его загорелый лоб.

– Так и есть. Однако, по мнению человека гораздо мудрее меня, самые умные люди как раз те, кто предпочитает молчать. – Многозначительно произнес молодой капитан, а когда сын эмира не ответил, с трудом скрывая растущее презрение к врагу, то наклонился ближе и добавил: – Потому что они слышат все.

– Какое интересное наблюдение, – прокомментировал Тарик. – И чьи же это слова?

– Халида, – усмехнулся собеседник, с расчетливым блеском в глазах, после чего направился к своему господину и встал подле него.

Когда прибыл султан Парфии, группа вельмож зашагала по коридорам в сторону открытой галереи, десятикратно превосходившей размерами ту, что была в Талекане. В дальнем конце находился ряд арочных двустворчатых дверей, которые вели в роскошный, усаженный деревьями сад.

Следуя по этому маршруту, мужчины встретили Шахразаду. Она появилась из других дверей вместе с симпатичной служанкой и тем же телохранителем угрожающей наружности, который сопровождал госпожу прошлым вечером.

При виде возлюбленной сердце Тарика оборвалось.

С каждым мигом она становилась все красивее, будто расцветая от жизни во дворце из холодного полированного камня. Сегодня серебряно-розовое облачение еще сильнее подчеркивало черные волосы и бронзовую кожу Шахразады, отчего она выглядела еще более ошеломительно, чем обычно. Этот наряд шел ей гораздо больше, чем вчерашнее вызывающее одеяние из черного шелка с синими сапфирами, хотя оно и ослепило всех мужчин в зале.

Но Тарику Шахразада казалась ослепительной всегда.

Процессия вельмож остановилась, чтобы поприветствовать жену халифа. Мерзавец, называвшийся правителем Парфии, вышел вперед, подчеркивая собственную любезность.

Тарик с трудом подавил желание вмешаться. Наброситься на султана.

К счастью, к Шахразаде направился капитан аль-Хури, чем отчасти реабилитировал себя в глазах юноши. Однако двоюродный брат пресек благородную попытку помочь жене, повелительно взмахнув рукой.

Тарик бросил взбешенный взгляд на халифа и заметил, как на его лице промелькнул намек на эмоции. Что это было? Гордость?

– Желаю самого приятного утра, прекрасная госпожа, – промурлыкал султан Парфии, скользнув к Шахразаде. Любезность сочилась из него, как миазмы изнурительной болезни. – Надеюсь, вчерашний вечер доставил вам удовольствие?

– О да, мой господин, – с легким поклоном ответила девушка. – Несравненное удовольствие. А вам?

– Прекрасный выдался ужин, – кивнул султан. – Моя дочь поведала, что вы познакомились и нашли друг друга приятными собеседницами. Рад это слышать.

– Я действительно имела удовольствие разговаривать с Ясмин, мой господин. Было крайне… познавательно.

– Если мне не изменяет память, она использовала то же самое выражение, описывая вашу беседу.

– Полагаю, это слово наилучшим образом подходило к ситуации. Учитывая наш обмен занимательной информацией.

– Ваше красноречие сочится ядом, почти как у змеи, – рассмеялся султан. – Позвольте поинтересоваться, моя госпожа, вы хоть мгновение обходились без того, чтобы напасть?

– Боюсь, вряд ли можно назвать разумной подобную мягкость, – не менее любезно ответила Шахразада, улыбаясь одновременно ослепительно и зловеще. – Особенно учитывая, что я нахожусь в змеином гнезде.