Ящик с проклятием

Хэдли рассмеялась.

– Большинство – да. Как там его Даррен назвал утром? Стейк в футболке? – Глубоко вздохнула, повернулась и пошла к дверям.

– Но ты же вегетарианка, – заметил Сеп.

Она рассмеялась, потом посерьёзнела.

– Ты непременно хочешь уехать с острова?

– Да, – после паузы ответил он. – В смысле, зачем тут оставаться? Неужели ты хочешь застрять здесь навечно?

Хэдли посмотрела поверх его плеча на крохотные магазинчики, облезлые знаки, пятнистые скалы и тонкий серп бледного песка.

– Определённо хочу.

– Серьёзно? Тут же ничего нет. А я хочу стать инженером, строить всякие вещи. Кем ты хочешь стать, когда вырастешь?

Она пожала плечами, затем одарила его улыбкой, от которой земля ушла у Сепа из-под ног.

– Счастливым человеком, – ответила Хэдли и исчезла за дверью.

Прозвенел звонок, извещая о начале урока истории. Сеп немного выждал, затем пошёл следом за Хэдли.

27. Палата номер семь

Где-то поутру они отполировали пол, и теперь солнечный свет отражался на её лице.

Магуайр попыталась повернуть голову, но шею фиксировал толстый поролоновый воротник. Тогда она закрыла глаза, чувствуя, как пульсируют вены на веках. Медсёстры метались вокруг, и она отслеживала их перемещения по скрипу туфель.

Эйлин не помнила ни «Скорую», ни госпиталь. Только как пошла в кабинет мужа, как что-то взорвалось в каминной решётке и… всё. В памяти запечатлелись лишь глубокая гнилая вонь и маленькое уродливое лицо.

И вот она здесь, на жёсткой кровати в палате номер семь, подключённая к аппаратам. Стоило сглотнуть, и горло жгло огнём. Ей дали картонную ванночку, чтобы туда сплёвывать, но Эйлин её вернула. У неё болела голова. Врачи сказали, что скакнуло кровяное давление, но по ощущениям у неё не осталось крови, она как будто опустела.

И устала – так сильно устала.

В конце концов Эйлин задремала; ей снился муж и кастрюли с птицами; безликий ребёнок, говоривший голосом Сепа, и маленькая деревянная марионетка по имени «Ну воть», которая смеялась над несмешными вещами и махала ей крошечными ручонками.

Когда солнце приблизилось к полудню, его блики на полу потускнели, коридор наполнился бледным светом неба, и из уголка рта Эйлин вылилась струйка слюны.

Магуайр открыла глаза.

Было время посещений. Лишь немногие родственники добрались в больницу утром в будний день, но палату согревал тихий шёпот разговоров.

– Хотите чего-нибудь, миссис Магуайр? – спросила медсестра, выставив перед ней поднос.

– Нет, спасибо, дорогая, – ответила Эйлин. Её голос был сухим, шипящим, как шелест мёртвых листьев.

– Вы уверены, что я ничем не могу вам помочь? Может, принести чашку чая?

Магуайр покачала головой и поморщилась.

– Очень горячо, слишком горячо. Это было бы похоже на лаву, – просипела она, сузив глаза от боли. – Можно обычной воды?

– Конечно.

Магуайр посмотрела вслед медсестре.

Затем стиснула зубы от боли в горле, позволила себе закрыть глаза и мысленно перенеслась от больницы к пустым воспоминаниям о прошлой ночи.

Что-то прояснилось.

«Том, – подумала она внезапно. – Том был там, в моём доме».

Кто-то со скрипом подошёл к её кровати.

– Спасибо, дорогая, – сказала Эйлин. – Я так хочу пить, я не могу… Ой!

Маленькая девочка стояла у изножья кровати, заложив руки за спину.

– А ты это сейчас кому? – поинтересовалась малышка.

– Я думала, что говорю с медсестрой. А ты к кому пришла?

– Навещаю бабушку, – театрально махнула рукой девочка. – А что с тобой приключилось?

– Потеряла терпение, – вздохнула Магуайр.

– Чего?

– Плохо себя чувствую. Теперь беги к своей бабушке.

– Хочешь, покажу свою особенную подружку?

Магуайр медленно моргнула.

– А потом ты наконец уйдёшь?

Девочка кивнула.

– Хорошо. Что за подруга?

– Её зовут Джессика.

– И где же эта Джессика? У тебя за спиной?

Девочка снова кивнула, заулыбалась и продемонстрировала потрёпанную тряпичную куклу.

– Она моя любимая…

Магуайр закричала. Она кричала, позабыв про сорванное горло, кричала, даже когда медсёстры вкололи ей успокоительное. Перед дикими красными глазами стояла жуткая картина – явившееся по её душу возмездие, а ноздри наполняла вонь обгоревшей кожи Сэди.

-4. Визит: 1941

Эйлин с третьего раза отозвалась на стук в дверь. На пороге стояла Шелли – голова плотно укутана шалью, рука так и застыла в воздухе.

– Можно войти?

– Уже почти обед, – ответила Эйлин через узкую щель. Затем услышала позади себя лязг тарелок и немного прикрыла дверь, смущённая запахом водянистой капусты из кухни.

– Пожалуйста. Прости за всё, что случилось на прошлой неделе. Я была… я не знала о твоём отце…

– Заходи уже, если собираешься стоять и болтать! – шикнула Эйлин, сверкнув глазами.

Они на цыпочках прокрались в её спальню. Эйлин заметила, что фальшивые карандашные стрелки на задней поверхности ног Шелли кривые, а жидкие чулки легли неровно. Но когда горе-подруга обернулась, Эйлин напустила на себя самое строгое выражение лица.

– Ну, чего ты хочешь?

– Попросить прощения, – повторила Шелли. – Мы – Лиззи, я и Морган – не собирались так грубить. Если бы мы знали о…