Читаем Идеально другие. Художники о шестидесятых полностью

Авангард мог случиться только в России — он имеет отношение и к иконам, и к простору российскому. Посмотрите на них — какие у всех симпатичные лица! Люди другого ранга, пришельцы с другой планеты! Представление об авангарде очень примитивное — глубин этого высочайшего всплеска искусств никто так и не коснулся. Тогда их не приняли, загнали в подвалы, а теперь записали в кубисты, вопреки их сути! Искусство никогда не было обезличенным — в русском авангарде было проникновение в другие плоскости. Супрематисты успели очень многое сделать — от спектаклей на Красной площади до скульптуры Робеспьера в Александровском саду. Когда земля перестанет быть исправительным домом, люди построят себе прекрасные светлые дома из слоновой кости и напишут супрематические композиции. Представьте себе — солнцем освещенные дома, стены, картины невероятной величины! Я написала о нем статью для выставки.

Лидия Мастеркова. Авангард, остановленный на бегу «Авангард, остановленный на бегу» — так озаглавлена книга, которая вышла в России в 1989 году, во время перестройки. Какие трагические и страшные слова, подумать только! Книга, безусловно, интересна, но где же картины и их создатели? Сколько времени, как долго думали сильные мира сего? Сколько лет картины этих белокрылых птиц были погребены во тьму, вместо того чтобы сиять, освещая пути человеческие? Много упущено времени. Если могло бы все быть по-другому! Русский авангард начала века — непростое явление. Трудно понять и осознать, почему он возник и утвердился именно на Российской земле. Казалось бы, революционные настроения начала XX века способствовали и давали надежду на прочное утверждение небывалых до того времени творческих взлетов. За незначительный промежуток времени авангард укрепил себя при всех встречных и поперечных препятствиях и сопротивлениях. Лебединая стая опустилась на Русскую землю. Начиная с выдающихся гениев — поэтов. И, если вы посмотрите на лица этих художников — пришельцев на нашу землю, все они, без исключения, прекрасны.

До сих пор, как это ни странно, не нашлось никого, кто бы размотал клубок всех событий и причин, связанных с русским авангардом, и без экивоков, прямо, тем более что прошедшего времени бояться уже нечего, расшифровал бы не только облик и творчество непостижимых, мистически объединенных в одно великое движение художников, но и дал бы должную оценку их влиянию на все движение мирового искусства последующих лет. Если же кто-то коснется этой важной проблемы, то разматывать клубок нужно от отношения Европы к России и ее высоким взлетам. Лично я могу сказать, прожив 30 лет на Западе, что России отведено в мире одно из самых последних мест. Россия всегда, несмотря на все свои духовно высокие взлеты, будет поставлена в последний ряд. На Западе искусствоведы знают Андрея Рублева, но понятия не имеют, кто такие Дионисий, Феофан Грек и их гениальные фрески, построенные в пространстве храма. Русский авангард вырос на российской почве как результат сокровенных знаний. Своя земля, предания, знание европейской и восточной культуры — не Ближнего, а Дальнего Востока; редкие формы. Это уникальное явление, в наше время совершенно непостижимое для истинного понимания. Это явление должно было быть возведено в степень во всем мире.

Мне очень посчастливилось дружить с Иваном Алексеевичем Кудряшовым и его женой Надеждой Константиновной Тимофеевой. Меня познакомил с ними художник Зенон Петрович Комисаренко — первый мультипликатор в кино, списанный в неизвестность. В отношениях с ними была предельная простота и открытость, щедрость рассказать, передать свои знания. Кудряшов рассказывал мне, как он создавал свои картины, как грунтовал холсты (он писал на лаковом грунте), о глубине цвета, о лессировках. Трогательная забота о культуре живописи, о Музее живописной культуры, который был упразднен. Все внутренние переживания являют собой глубокое разочарование и, безусловно, трагическую жизнь великого художника. В 1926 году И. А. Кудряшов должен был отказаться письменно от всех своих творческих полетов, принудительным путем приземлиться с опущенными крылами и уже не взмыть опять. Он же не мог не мыслить и заглушить в себе творческого промысла. В 26-31-м годах он углубляется дальше в своих поисках, соприкасаясь с абстрактным сюрреализмом. Надежда Константиновна Тимофеева работала вместе с Экстер по современному костюму и для театра. Надежда Константиновна говорила, что никогда никакое искусство не производило на нее такое впечатление, как искусство русских художников начала века. Все это говорит о том, что художники эти уподоблялись Творцу, при полной отдаче, ответственности и высочайшем полете.

Перейти на страницу:

Все книги серии Критика и эссеистика

Моя жизнь
Моя жизнь

Марсель Райх-Раницкий (р. 1920) — один из наиболее влиятельных литературных критиков Германии, обозреватель крупнейших газет, ведущий популярных литературных передач на телевидении, автор РјРЅРѕРіРёС… статей и книг о немецкой литературе. Р' воспоминаниях автор, еврей по национальности, рассказывает о своем детстве сначала в Польше, а затем в Германии, о депортации, о Варшавском гетто, где погибли его родители, а ему чудом удалось выжить, об эмиграции из социалистической Польши в Западную Германию и своей карьере литературного критика. Он размышляет о жизни, о еврейском вопросе и немецкой вине, о литературе и театре, о людях, с которыми пришлось общаться. Читатель найдет здесь любопытные штрихи к портретам РјРЅРѕРіРёС… известных немецких писателей (Р".Белль, Р".Грасс, Р

Марсель Райх-Раницкий

Биографии и Мемуары / Документальное
Гнезда русской культуры (кружок и семья)
Гнезда русской культуры (кружок и семья)

Развитие литературы и культуры обычно рассматривается как деятельность отдельных ее представителей – нередко в русле определенного направления, школы, течения, стиля и т. д. Если же заходит речь о «личных» связях, то подразумеваются преимущественно взаимовлияние и преемственность или же, напротив, борьба и полемика. Но существуют и другие, более сложные формы общности. Для России в первой половине XIX века это прежде всего кружок и семья. В рамках этих объединений также важен фактор влияния или полемики, равно как и принадлежность к направлению. Однако не меньшее значение имеют факторы ежедневного личного общения, дружеских и родственных связей, порою интимных, любовных отношений. В книге представлены кружок Н. Станкевича, из которого вышли такие замечательные деятели как В. Белинский, М. Бакунин, В. Красов, И. Клюшников, Т. Грановский, а также такое оригинальное явление как семья Аксаковых, породившая самобытного писателя С.Т. Аксакова, ярких поэтов, критиков и публицистов К. и И. Аксаковых. С ней были связаны многие деятели русской культуры.

Юрий Владимирович Манн

Критика / Документальное
Об Илье Эренбурге (Книги. Люди. Страны)
Об Илье Эренбурге (Книги. Люди. Страны)

В книгу историка русской литературы и политической жизни XX века Бориса Фрезинского вошли работы последних двадцати лет, посвященные жизни и творчеству Ильи Эренбурга (1891–1967) — поэта, прозаика, публициста, мемуариста и общественного деятеля.В первой части речь идет о книгах Эренбурга, об их пути от замысла до издания. Вторую часть «Лица» открывает работа о взаимоотношениях поэта и писателя Ильи Эренбурга с его погибшим в Гражданскую войну кузеном художником Ильей Эренбургом, об их пересечениях и спорах в России и во Франции. Герои других работ этой части — знаменитые русские литераторы: поэты (от В. Брюсова до Б. Слуцкого), прозаик Е. Замятин, ученый-славист Р. Якобсон, критик и диссидент А. Синявский — с ними Илью Эренбурга связывало дружеское общение в разные времена. Третья часть — о жизни Эренбурга в странах любимой им Европы, о его путешествиях и дружбе с европейскими писателями, поэтами, художниками…Все сюжеты книги рассматриваются в контексте политической и литературной жизни России и мира 1910–1960-х годов, основаны на многолетних разысканиях в государственных и частных архивах и вводят в научный оборот большой свод новых документов.

Борис Фрезинский , Борис Яковлевич Фрезинский

Биографии и Мемуары / История / Литературоведение / Политика / Образование и наука / Документальное

Похожие книги

1968 (май 2008)
1968 (май 2008)

Содержание:НАСУЩНОЕ Драмы Лирика Анекдоты БЫЛОЕ Революция номер девять С места событий Ефим Зозуля - Сатириконцы Небесный ювелир ДУМЫ Мария Пахмутова, Василий Жарков - Год смерти Гагарина Михаил Харитонов - Не досталось им даже по пуле Борис Кагарлицкий - Два мира в зеркале 1968 года Дмитрий Ольшанский - Движуха Мариэтта Чудакова - Русским языком вам говорят! (Часть четвертая) ОБРАЗЫ Евгения Пищикова - Мы проиграли, сестра! Дмитрий Быков - Четыре урока оттепели Дмитрий Данилов - Кришна на окраине Аркадий Ипполитов - Гимн Свободе, ведущей народ ЛИЦА Олег Кашин - Хроника утекших событий ГРАЖДАНСТВО Евгения Долгинова - Гибель гидролиза Павел Пряников - В песок и опилки ВОИНСТВО Александр Храмчихин - Вторая индокитайская ХУДОЖЕСТВО Денис Горелов - Сползает по крыше старик Козлодоев Максим Семеляк - Лео, мой Лео ПАЛОМНИЧЕСТВО Карен Газарян - Где утомленному есть буйству уголок

авторов Коллектив , Журнал «Русская жизнь»

Публицистика / Документальное