Идеология русской государственности. Континент Россия

Но Россия доказала справедливость утверждений Путина делами следующего президента – Медведева, – обуздав агрессию Грузии, и продолжила доказывать с возвращением Путина – присоединением Крыма и антитеррористической операцией в Сирии. Можно утверждать, что внешний суверенитет России вполне оформился и был подтверждён к концу 2015 года успешным противостоянием экономическим санкциям, когда осталась несостоятельной угроза президента США Обамы «порвать в клочья» экономику России.

Барак Хусейнович был не первым западным политиком, который в отношении России «попал пальцем в небо». По их определениям мы с момента распада СССР побывали и «Верхней Вольтой с ракетами», и «остатком советской империи, обречённым на дальнейший распад» (1990-е), и «страной-бензоколонкой» (2000-е), и «заурядной региональной державой» (2010-е). В целом все оценки нас Западом Россия опровергла и заявила о себе как об одном из тех 3–5 геополитических игроков, которые будут определять судьбы мира в XXI столетии.

За 20 лет (с учётом тандема) пребывания Путина у власти не только были реализованы основные положения Конституции 1993 года, но и сложились новые ориентиры дальнейшего развития России: укрепление отвоёванного суверенитета и утверждение (восстановление) подлинной народности нашего государства. Здесь в понятие народности государства входят совершенствование присущего ему особого механизма народовластия, консолидация многонационального русского народа и всех его здоровых общественных сил, возвращение на путь модернизации народа.

Чтобы решать эти задачи, нужно, с одной стороны, зафиксировать достигнутое, а с другой – сформулировать основные идеологемы, задающие стране курс движения в будущее, ведь вектор движения задают его исходная точка и направление. Возникла необходимость внесения содержательных изменений в Конституцию.

III.6.3. Конституция России 2020 года

Формально мы говорим о внесении поправок в действующую Конституцию. Но, как мы уже отмечали, способы оформления новой Конституции могут быть разными. В данном случае масштабы и значимость внесённых поправок позволяют уверенно говорить о новой Конституции. Однако она не отменяет ничего из достигнутого, утверждает правильность сделанного и задаёт направление дальнейшего движения. Так что её принятие в форме поправок вполне обоснованно.

В нашу задачу не входит детальный анализ самих поправок – дотошные юристы делают это без нас. Мы же собираемся восстановить из сухой юридической прозы их идеологические смыслы – то главное, что должен понимать каждый гражданин, намеренный вместе с народом и страной сознательно участвовать в строительстве общего будущего.

III.6.3.1. Территория и суверенитет

Мы уже писали о неразрывной связи нашего народа с территорией страны (см. II.3.3.3). На Западе постоянно звучат призывы к её расчленению, часто маскируемые под «прогнозы» её якобы неизбежного распада «под давлением внутренних противоречий», которые в действительности оттуда же и разжигаются. России предъявляются и конкретные территориальные претензии, находящие подчас громкоголосую поддержку подрывных элементов внутри страны. И даже, несмотря на доктрину нераздельного федерализма, провозглашённую Конституцией 1993 года, невежественные умы продолжают питать беспочвенные иллюзии на этот счёт просто потому, что наша страна называется «федерацией».

Нужно ли кому-то объяснять природу единства и неделимости русской земли? Можно ли это кому-то объяснить? Наша цивилизация в отличие, скажем, от западноевропейской и сходно, например, с китайской[317] росла вместе с нашей землёй подобно древу. Она не составлена из множества культурных ареалов, «малых родин», а образовала их внутри себя. Русскому человеку объяснять это не нужно: в какой ещё национальной поэзии вы найдёте подобные образы бескрайней, многоликой и родной Отчизны? Человеку, сформировавшемуся в лоне иначе устроенной цивилизации, это объяснить нельзя. Как и номинальному русскому, отрёкшемуся от своих корней или забывшему их. Им можно и нужно лишь объявить об этом. Поэтому новая Конституция устраняет всякую возможность сомнений относительно возможности отторжения каких-либо частей территории России (ст. 67, ч.2.1).