Идеология русской государственности. Континент Россия

В новых условиях многочисленные сообщества (племена, союзы племен) смогли без оглядки оставить прежнюю пищевую территорию, вторгнуться к соседям-земледельцам и остаться на захваченной территории, пожиная то, что не сеяли. Изобретение боевой колесницы, а вскоре и использование лошади для верховой езды позволили превратить большую часть людей сообщества (всех взрослых мужчин и большинство женщин) в вооружённую силу. Это позволило компенсировать существовавшее большое различие с земледельческими народами в численности войска[366]. Колесничему и всаднику, способным быстро перемещаться по полю боя, нужно было дистанционное оружие – и метательное копье (дротик) вскоре уступило место усовершенствованному луку большой поражающей силы. Так возник кочевой образ жизни, при котором публичная власть всецело принадлежала военным предводителям. Необходимое для ведения войны единоначалие стало главным принципом организации такого сообщества. Возникший народ-войско, владевший новыми средствами ведения войны, стал грозным противником.

Кочевники не замедлили воспользоваться обретённым преимуществом и обрушились на соседей-земледельцев всей своей массой. Но, захватив их земли, столкнулись с серьёзной проблемой. Обратить пашню в пастбище навсегда они не могли: искусственный характер земледельческого биоценоза не позволял этой земле быстро вернуться в первозданное состояние. Бывшие посевы, стравленные стадами, не воспроизводились самостоятельно, и количество кормов, выраставших на их месте, стремительно уменьшалось. Для их восстановления должно было вернуться земледельческое население, бежавшее или истреблённое при боевых действиях.

Так кочевники оказались перед дилеммой: переместиться на новое место, дав земледельцам восстановить утраченный порядок, или остаться, приноровив свой образ жизни к местным порядкам. История знает примеры обоих решений. Некоторые кочевые народы, например кипчаки[367] (половцы), совершали набеги поочерёдно на разные земледельческие государства или провинции, давая их населению достаточно времени для восстановления хозяйства, прежде чем вернуться к ним снова. По сути, они восстановили традиционную модель обхода пастбищ по замкнутому маршруту. Но будущее принадлежало не им.

Основной стала модель, при которой завоеватели оставались на занятой территории, становясь властителями и войском завоёванного государства. Так началась эпоха ксенократических[368] государств, надолго ставших самыми распространёнными в мире и абсолютно преобладающими в Европе.

Новые правители оставляли в неприкосновенности многие институты прежнего государства, прежде всего его веру, на которой держалась стабильность земледельческого уклада. Сохранялись профессиональные сообщества, обслуживающие власть (писцы, счетоводы, строители, в более развитых государствах – администраторы), в некоторых случаях[369] – какая-то часть прежней правящей верхушки, платившая сотрудничеством за сохранение привычного образа жизни.

V.4.5. Экономическая функция насилия

Главные отличия от метрократических государств состояли в следующем.

Постоянно живя совместно с завоёванным населением, завоеватели уже не могли просто грабить его, изымая в свою пользу весь произведённый им продукт. Должен был сохраняться потенциал хозяйственного воспроизводства. Вместе с тем сообщество завоевателей составляло дополнительное население и к тому же было многочисленнее прежнего войска и правящей верхушки (обычно скромной по численности). Поэтому им требовалась дополнительная, сверх предыдущего состояния, часть совокупного продукта, производимого на территории. Соответственно возрастала доля податных изъятий у существующих хозяйств по сравнению с освящённой обычаем. Подданные[370] не были готовы добровольно преступать обычай. Это потребовало создания механизмов принуждения, а подчас и насилия.

Первоначальными формами такого принуждения стали закабаление и порабощение тех или иных групп населения.

Кабала (араб. qabāla – договор, подать, поручительство) – обязанность отработки за долги. Первоначально это была именно мера принуждения недоимщиков по податям, которые из-за их увеличения не подавали в полном объёме. Именно отсутствие добровольного исполнения выводит податные отношения из сферы отношений власти/подчинения и открывает путь для принуждения. Впоследствии её распространили на любые долги, включая возникшие из договора. Обязанность отработать за долги обеспечивалась ограничением личной свободы (возможности перемены места жительства, занятия, гражданского состояния). Кабала – наиболее ранняя из известных нам институциональных форм принудительного исполнения обязательств (enforcement).