Идеология русской государственности. Континент Россия

Параллельно шёл процесс укрепления экстерриториальных связей между городами, направленный на объединение их усилий по содействию торговле (урегулирование таможенных пошлин, организация межтерриториального финансового оборота и кредита, охрана купеческих караванов и судов). Этот процесс привёл к созданию в XII веке Ганзейского союза, объединившего 130 городов и несколько тысяч поселений, не имевших формального городского статуса. Наряду с другими менее значительными объединениями Ганзейский союз образовывал общеевропейскую торговую инфраструктуру, функционировавшую независимо от феодальных властей.

В отличие от членов «гражданского общества», действующие лица этого обширного пространства неповиновения не только не ставили власть правителей под сомнение, но и стремились достичь с ними полюбовного соглашения. Так формировался опыт сочетания властных и договорных отношений в социальных организмах. Это могло происходить именно потому, что статус договаривающихся сторон был обоюдно неконкурентным. Ведь города не были государствами, их союз был частноправовым образованием. В силу этого факт соглашения между ними и государственными образованиями не умалял ничьего достоинства. Эта практика впоследствии стала одним из источников идеи «общественного договора». Соглашения заключались городами также с «князьями церкви» – правящими иерархами, обладавшими помимо духовных ещё и светскими – феодальными – прерогативами.

В процессе формирования централизованных государств в Западной Европе именно города постепенно становились опорой власти их суверенов[401]. Они оказались наиболее надёжными источниками пополнения казны: их выплаты основывались на договорах, договоры заключались с короной на основе обоюдной заинтересованности в защите торговли от произвола местных феодалов, которые противостояли и короне, и городам. Это бывало особенно важно в периоды обострения борьбы короны с теми или иными владетельными особами, когда сбор пошлин с контролируемых ими территорий становился проблематичным. Концентрация деловой жизни, а значит и судебных споров в городах, привела к тому, что там стали располагать высшие судебные органы. Начиная примерно с XII века в их составе стали преобладать профессиональные юристы – горожане[402]. Во Франции, к примеру, такие суды были в каждой провинции и назывались они парламентами[403]. Когда корона начала заботиться об упорядочении денежного обращения[404], она нашла в городах активных сторонников. Интересы городской верхушки и короны срастались, «видные граждане» приобретали дворянство и титулы. Нередко такие выходцы из «третьего сословия» занимали высшие государственные посты по финансам и юстиции. Интересы городов постепенно переориентировались с трансграничных на внутригосударственные, в результате к началу Нового времени Ганзейский союз распался.

На этом этапе интересы короны, городов и церкви, поддерживавшей усиление королевской власти, были в основном неантагонистическими.

Так сложилась классическая для Западной Европы эпохи абсолютизма модель государственного устройства. Она включала три пласта социальной жизни:

1) королевскую власть («корону») с основными государственными институтами того времени: армия и флот, внешние сношения, правосудие, финансы, пути сообщения. Эти институты обеспечивали функционирование верховной власти, а также управляли отдельными видами деятельности;

2) торгово-промышленную городскую среду. Её устройство и отношения с короной определялись в основном местными статутами и системой иммунитетов и привилегий, являвшихся результатами разновременных соглашений с короной, церковью и местными феодалами. Подчеркнём, что города оставались юридически автономными и самоуправляемыми общинами, признававшими суверенитет (власть) короны лишь в отношениях, признаваемых ими и закреплённых указанными соглашениями. Городская власть принадлежала патрициату («видным гражданам»), жизнь населения в хозяйственных отношениях регулировалась в основном мерами экономического принуждения;

3) аграрный субстрат, существовавший под властью местных феодалов. В хозяйственных отношениях он регулировался также различными мерами экономического и внеэкономического принуждения. Суверенитет короны признавался феодалами, но для остального населения значения не имел.