Идеология русской государственности. Континент Россия

С другой стороны, было очевидно, что некоторые формы организации общественной жизни, созданные в СССР, придётся позаимствовать. Это стало необходимым в ответ на ожидания широких масс населения, что защищены будут не только их гражданские, но и экономические и социальные права. И это было сделано. В странах Западной Европы стали вводиться государственные системы социального страхования и пенсионного обеспечения. Здравоохранение в них перестраивалось по советскому образцу, в Великобритании это сделали сразу после войны вопреки ожесточённому сопротивлению врачебного сообщества. Расширялась сфера государственного регулирования экономики, во Франции сформировалась государственная система экономического планирования, а государственный сектор стал доминирующим в её промышленности. В совокупности это означало существенное сокращение сферы официального принуждения, экономически подчинявшего большинство населения господствующему меньшинству.

Сразу же после войны стало ясно, что западный мир столкнулся с проблемой, требующей кардинального решения. Были созданы научно-исследовательские и разведывательные учреждения, деятельность которых была направлена на всестороннее изучение советского общества, возникла даже особая отрасль науки – «советология».

В результате всех этих усилий сложилось понимание того, что простое заимствование советских рецептов лишь усиливает влияние социалистических идей и левых политических сил. Необходимо было предложить народу альтернативное обоснование необходимости совершающихся перемен. В поисках такого обоснования были востребованы мысли некоторых «внутренних» критиков советского строя (М. Джиласа и других). Они обратили внимание на то, что ещё до войны в СССР и мировом коммунистическом движении стали сокращать возможности такой критики, осуждать мнения, отклоняющиеся от официально заявленных. В результате социалистическая идеология, первоначально строившаяся на строго научных основаниях, стала постепенно приобретать признаки веры, оставаясь при этом вполне светским воззрением, лишённым религиозного содержания.

Знающие люди утверждают, что мусульманское богословие – наука чисто эмпирическая. Если ты преуспел – Аллах с тобою, если преуспел твой соперник (оппонент, конкурент) – Аллах с ним. Богословы обобщают эту практику и результат формулируют в виде фетвы – авторитетного суждения. Похоже на толкование прецедентов в англосаксонском общем праве, не правда ли? Согласно тов. М. Веберу[410], протестантская мысль устроена примерно так же. Но чтобы осмыслить это обстоятельство и пристроить к делу, понадобился человек совсем иной выучки – католический философ Ж. Маритен, писавший[411]: