Я по-прежнему считаю «договорный номизм» общим знаменателем для всех видов и разновидностей иудаизма. Мало кто тратил время на провозглашение входящих в это понятие двух моментов как системы. Кто-то был занят, главным образом, вопросами, как и почему надо соблюдать закон, — одновременно с этим вознося в синагогах молитвы Богу, чтобы воздать честь его договорным обещаниям. Кто-то благочестиво посвящал свою жизнь работе, необходимой для выполнения жертвоприношений, — жертвоприношений, которые требовались законом и считались необходимой частью обязательств, возложенных на Израиль договором 41. Некоторые уделяли основное внимание обещаниям Бога, писали и говорили о том, как они будут выполнены» — т.е. они ожидали спасения Израиля. Иисус относится к этой категории. Поскольку он не тратил времени ни на обсуждение договора в историческом плане (почему Бог выбрал Израиль, зачем он вывел их из Египта и т.п.), ни на обсуждение тонких вопросов соблюдения закона, а готовил своих сторонников и слушателей к грядущему спасению, я на протяжении всей книги обходился без использования выражения «договорный номизм». Теперь оно появилось, но только для того, чтобы еще раз показать, что Иисус находился в согласии с той средой, которая его окружала.
Вернусь теперь к тому, что при описании иудаизма времен Иисуса не всегда следует пользоваться Новым Заветом. Многие новозаветные тексты, которым следуют многие исследователи Нового Завета, создают впечатление, что Иисус встраивается в контекст по контрасту, а не по сходству: он должен быть понят как антитеза иудаизму или его предположительно доминирующей форме — фарисейству. Напомню относящиеся сюда утверждения из гл. 10» что Иисус «уничтожил фарисейство», «покончил с иудаизмом» или «вдребезги разбил закон». В той малой степени, в которой эти утверждения можно считать имеющими отношение к исторической науке, они могут означать только то, что Иисус выступал против фарисейства» иудаизма или закона. Сейчас наша задача — не призывать в очередной раз к реалистичным и научным оценкам, а показать характер новозаветных отрывков» на которых основываются такого рода мнения. Эти отрывки — полемические.
Чтобы понять их» мы должны обратить внимание на стандартные темы полемики них смысл. Обычно эти отрывки говорят о наличии разногласия и не являются описаниями в буквальном смысле этого слова. Приведу несколько примеров.
1. Павел говорит, что Петр вед себя лицемерно и не придерживался истины Евангелия (Гал. 2:13 сл.). Но мы не должны воспринимать этот явно полемический отрывок как убедительное свидетельство того, что Петр не был верен евангелию и был лицемером. Обратимся к ситуации в Антиохии. Предположим, что Петр сначала ел только с евреями, а потом, к моменту, когда Павел писал письмо, изменил свое поведение и начал есть с язычниками. Тогда Павел не назвал бы его лицемером, напротив, приветствовал бы тот факт, что он привел свое поведение в соответствие с Евангелием. В этом случае лицемером его мог бы назвать Иаков — за то» что он сдал позицию, и у противников движения появилась возможность обвинять его в нечестности. Если он исповедует веру в Бога Израиля, почему он не верит также и в отделение избранных? Зачем дискредитировать свой мандат среди евреев, которых можно завоевать на свою сторону?
Итак, что можно на самом деле сказать о Петре? Он был человеком, который разрывался между двумя заповедями. Мы ничего в нем не поймем, называя его лицемером. Мы узнаем, что-то о нем и о движении, если увидим конфликт, в который он был втянут, — ив тисках которого был зажат также Павел. Это Павел сформулировал принцип: жить как еврей, чтобы завоевать евреев, и жить как язычник, чтобы завоевать язычников (1 Кор. 9:20 сл.). Критикуя Петра за то, что он не мог делать одновременно и то, и другое, он показывает, что в пылу борьбы забыл поставить себя на его место.
2. Следуя той же логике, мы должны предположить, что лжебратья (Гал. 2;4) тоже действовали в соответствии со своими принципами, что проповедующие обрезание делали это не для того, чтобы избежать преследований (Гал, 6:12), и что когда Павел был в тюрьме, никто не проповедовал Христа только для того, чтобы его раздражать (Флп. 1:15). Павел часто приписывает другим неблаговидные мотивы. Он был поглощен полемикой, а для полемики подозревать других в скрытых мотивах является обычным делом. Это ничего не говорит нам о том, каковы были цели этих других с их точки зрения. Историк должен делать все возможное, чтобы их реконструировать, а этого нельзя сделать, если доверчиво повторять полемические утверждения.