Иисус и иудаизм

Если бы, исходя из других оснований, мы думали, что Иисус выступал за программу религиозных реформ, или что он примыкал к некой партии, стоявшей 9 оппозиции к священству того времени, то у нас была бы возможность понять его жест как символизирующий очищение. Но на самом деле на основании других данных мы можем видеть, что дело Иисуса вписывается не в реформирование, а в эсхатологические чаяния.

Таким образом, не существует никакого контекста для понимания символической акции как «очищения». Иудаизм того времени не ждал «очищения» от эсхатологического пророка или учителя; и ничего из тоги, что можно было бы надежно приписать Иисусу, на очищение не указывает 1'.

С другой стороны, у нас есть речение Иисуса о разрушении храма, и сам жест — опрокидывание столов — естественно указывает на разрушение. Далее, пророчество о разрушении хорошо согласуется с еврейскими эсхатологическими чаяниями того времени; и самое лучшее, что мы можем сделать, — это понять речение и акцию в этом контексте.

Обратимся теперь к другим темам, которые возникают в литературе, передающей чаяния возрождения Израиля.

3      ДРУГИЕ УКАЗАНИЯ НА ЭСХАТОЛОГИЮ ВОЗРОЖДЕНИЯ

От Иоанна Крестителя к Павлу

Из того» что нам известно о Иисусе, наиболее достоверны два факта» проливающие свет на начало и конец его деятельности. Согласно информации, которой мы располагаем, Иисус начал свою публичную деятельность» будучи близко связан с Иоанном Крестителем, вероятно, как его ученик 1. После смерти и воскресения Иисуса возникло движение, которое провозгласило его Мессией, начало миссию к язычникам и — по крайней мере некоторое время и в некоторых местах — подвергалось «преследованиям».

Возникновение церкви часто рассматривалось как нечто не входившее в намерения Иисуса, даже противоречащее им: Иисус провозглашал наступление царства, но появилась церковь. В данный момент мы сосредоточимся только на том, что церковь и Иоанн Креститель (первая — глядя назад, второй —глядя вперед) говорят нам о жизни и деятельности Иисуса: его жизнь и деятельность протекали в рамках еврейских эсхатологических чаяний*.

Причина, по которой считается» что Иисус был тесно связан с Иоанном, а вначале, возможно, зависел от него» называлась часто: евангелия и Деяния стараются представить дело так, будто Иоанн сам приписывает себе второстепенную роль по отношению к Иисусу; и это старание настолько очевидно, что заставляет предположить прямо противоположное» а именно, что Иисус начинал как последователь Крестителя. Однако это не значит, что нарисованную в евангелиях картину нужно обращать в ее полную противоположность в смысле отрицания вообще всякой связи между Крестителем и Иисусом (как предлагает Энслин). Скорее, в ней видится признание связи, искоренить которую невозможно. Ощущаемая христианами необходимость поставить Иоанна на второе место яснее всего чувствуется в Четвертом евангелии (особенно в Ин. 1:20: «Он исповедал и не отрекся, и исповедал: Я не Христос»; 1:34: «Я увидел и засвидетельствовал, что он (Иисус) есть Сын Божий»; 3:30: «ему должно расти, а мне умаляться») и в Деяниях (18:24—26, крещение Иоанна ставится ниже). В одном отношении, однако, Евангелие от Иоанна яснее, чем синоптические евангелия, указывает на то. что Иисус фактически был учеником Иоанна. Согласно Евангелию от Иоанна, Иисус набирает своих первых учеников из числа последователей Крестителя (Ин, 1:35—40). В Ин. 3:22—24 и 4:1—3 Иисус осуществляет миссию, которая, будучи независимой от миссии Крестителя, близка ей пи духу и по месту действия*.

Что Иоанн сам был эсхатологическим пророком покаяния, явно подразумевается в сообщении Иосифа Флавия 4. Далее, портрет Иоанна и описание его вести в евангелиях согласуется с мнением Иосифа: проповедь в пустыне; одежда, заставляющая вспомнить Илию; призыв к покаянию как подготовке к грядущему суду 5. В новозаветной науке эти характерные черты сомнению не подвергаются.

В евангелиях подчеркиваются различия между Иоанном Крестителем и Иисусом. Они представлены в определенном смысле полярно противоположными. Иоанн был аскетом (заранее предсказан ным, Лк. 1:15; ср. Мк. 1:6 пар.; Мф. 11:18//Лк. 7:33), и его миссия заключалась в том, чтобы отделить зерно от мякины (Мф. 3:12//Лк. 3:17). Он и его ученики постились, а Иисус и его ученики — нет (Мк. 2:18 сл. пар.). Иисус был известен как «обжора и пьяница» (Мф. 11:19 пар.) и его миссией было присоединение грешников (ibid.). Возможно, эти противопоставления схематизированы, но никаких конкретных аргументов против любого из них привести нельзя, и они, по всей вероятности, говорят о запомнившемся различии между двумя людьми, которые были единомышленниками в отношении главной цели. В любом случае, нет причин сомневаться в достоверности изображения Иоанна как эсхатологического проповедника*.