Иметь и не потерять

Для меня тогдашнего, двадцативосьмилетнего, еще недостаточно обкатанного в инженерной карусели, управляющий трестом был почти поднебесной величиной. В случае с Клименко – тем более: в то время негусто было управляющих трестами, не достигших сорокалетнего возраста. А ведь «Сибэлектромонтаж» вел монтажные работы по всему Зауральскому северу, и основными объектами его деятельности были нефтегазовые разработки, перекачивающие станции, нефте- и газопроводные системы… Подразделения треста находились почти во всех городах Западной Сибири. И всем этим руководил человек, так уважительно встретивший нас. Екнуло сердечко в мгновенной робости, но мы, особо не мешкая, водрузили наш светильник на стол и сразу, в обоюдной поддержке, объяснили причину нашего приезда.

Клименко обошел вокруг стола, слушая нас и разглядывая фонарь, и на его приятном лице появилось нечто схожее с мальчишеской улыбкой:

– Классно! – произнес он, оглянувшись. – Давайте, мужики, вперед! Я поддержу: буду покупать столько фонарей – сколько осилите изготовить, а там видно будет…

Не мешкая, он вызвал начальника технического контроля треста – Полякова Леонида Ивановича, и показал на фонарь:

– Вот инженеры из Северска намереваются изготавливать такие светильники и предлагают нам их покупать, как ты на это смотришь?

Леонид Иванович, немало поживший и опытный «лис», вероятно, по выражению лица шефа понял его отношение к нашему предложению, хотя и не выразил явного восторга, но тоже проявил интерес к идее, и тут же состоялся деловой разговор:

– Тебе задание, – постучал по столу пальцем Клименко, глядя на Полякова, – определяйся, и будем покупать. Сколько он у вас стоит? – Это уже к нам.

– Тридцать семь рублей, – ответил я.

– А в каких пределах у нас оценка? – опять обратился он к Леониду Ивановичу.

– До ста пятидесяти рублей – больше нельзя.

– Будем покупать фонарь по сто сорок девять рублей пятьдесят копеек…

Вот так! Хорошо, что я сидел, а то бы мог упасть! Ошеломило меня такое решение. Но лишь вначале. Это несведущему человеку покажется нерациональным столь необычный поворот в деле. Тогда еще существовали определенные нормативы, по которым в рамках треста все, что оценивалось выше ста пятидесяти рублей, относилось к основным фондам, а это иное бухгалтерское оформление, иные проводки, амортизация, не разрешающая простое списание, прочие документальные трудности. То же, что не тянуло на полторы сотни, шло малой оценкой, которую легко было списать без особых хлопот. Но почему Иван Борисович не остановился на цене, которую определили мы? На чуть большую, в крайнем случае, но не в несколько же раз ее поднимать? Возможно, управляющий учитывал здесь какой-то свой интерес? На самом деле все обстояло очень просто, хотя интерес, конечно, был, но не личный, а трестовский. Покупая фонари, трест их монтировал и накручивал заказчику накладные расходы, а чем выше цена – тем весомее эти расходы и, следовательно, финансовый выигрыш. Иными словами: накладные расходы на сто пятьдесят рублей и на тридцать семь – разные и деньги разные. Кроме того, тресту засчитывалось выполнение объемов производства, а они напрямую связаны с годовым планом, спускаемым «сверху», от выполнения которого зависели месячные и квартальные премии. Вот и получалось, что все это вкупе несло определенную выгоду тресту. К тому же законом разрешалось самим кооперативам устанавливать цену на свою продукцию, а государственным предприятиям разрешалось такую продукцию покупать.

Расстались мы с Клименко, как добрые друзья, и со временем он стал для меня как бы крестным отцом и мудрым учителем в бизнесе, направляя в нужное русло почти все предпринимаемые мною шаги как в юридическом, так и в производственном плане. Были и неоднократные финансовые поддержки, а впоследствии он стал одним из наших акционеров, активно участвующим в деятельности предприятия.

Наше душевное состояние от столь удачной договоренности даже описать трудно. В воображаемом будущем рисовалась такая перспектива, что всю обратную дорогу мы с Петром больше рассуждали, чем любовались природой. Мысли теснились вокруг будущей работы и работы «на себя», на коллектив, а с ним и на общество, государство, поскольку мы неотделимы ни от общества, ни от государства. Эти мысли и грели, и радовали, и торопили, поднимая душевное состояние на особую творческую высоту.

С таким настроением я и ввалился в свою новую квартиру, полученную еще в конце прошлого года. Таня встретила меня у входа и сразу же, по моему расплывшемуся от неудержимой улыбки лицу, поняла, что поездка удалась.

* * *

Выкраивая время от основной работы, я принялся за документальное оформление нашей идеи. Особых трудностей в том не было, поскольку нас поддерживало руководство города. Лишь при открытии счета в банке пришлось столкнуться с подлинным бюрократизмом, преодолеть который без нервных потерь вряд ли возможно.