Иметь и не потерять

Прежде чем идти к нотариусу, я самым тщательным образом проштудировал закон о кооперации, и не зря – нотариус оказалась слишком самонадеянной особой. Она, даже не ознакомившись подробно с представленными мною документами, наотрез заявила о несостоятельности моей просьбы.

– Это почему? – стараясь быть спокойным, не согласился я с ее отказом. – А вот статья четырнадцатая закона о кооперации гласит, что хозрасчетные подразделения, действующие на основании утвержденного положения, имеют право открывать свои счета в банках.

Нотариус, даже не читая, повысила голос:

– Что ты мне тычешь статьями в законе? Я нотариус с десятилетним стажем, а ты кто?

Женщина отмахнула меня от стола кистью руки, будто отпугнула муху, давая понять, что разговор окончен. Пришлось уходить, но других нотариусов в Северске тогда не было. Возник непростой вопрос: что делать? Можно было обратиться за поддержкой к городскому начальству, но я не привык жаловаться – это было бы против моих правил.

Тем временем кое-какое оборудование колонии уже подготавливалось для передачи другим, действующим, колониям, находившимся не в Северске, и, пользуясь таким моментом, можно было что-то перехватить для наших будущих целей, а потому медлить с открытием счета было не только нежелательно, но и проигрышно. Тогда и подключился к этой проблеме Петр Лукашов. Через какие-то свои связи и рычаги ему удалось уломать самолюбивого нотариуса, и в октябре 1988 года мы зарегистрировались как хозрасчетное подразделение треста «Сибэлектромонтаж» с опытно-экспериментальным производством, со своим расчетным счетом и печатью. А через несколько дней из треста пришел приказ о моем назначении директором этого производства. Вот так-то!

Эти важные события нужно было отметить, и в воскресный день мы с женами собрались на нашей квартире. Я, имея немалый опыт тамады со студенческих лет, дирижировал застольем. Как обычно, произносили благожелательные и развлекательные речи, тосты, пели, танцевали. Все шло душевно, тепло… А когда выходили покурить на балкон, то подолгу любовались панорамой города, в котором искрились на солнце купола церквей и белели крыши домов, плавающие в голубоватой дымке, натекавшей из бирюзовых далей заречья. Несмотря на легкое опьянение, мы понимали, что находимся не только в охвате сладких ощущений при созерцании чудного города, но и в одухотворенном предчувствии некоего порога, за которым открываются новые дела, новое движение по жизни, новое пространство бытия.

3

И снова осень. Она катилась и катилась редкая по своей красоте, какие нечасто бывают в наших краях: ярко-солнечная, тихая, умеренно-прохладная. Лишь по утрам, когда я направлялся на работу, опахивала меня бодрящая свежесть увядающей природы, уводила мысли в иные, далекие от производства, пространства.

В таком развороте дни отлетали, как листья с деревьев, и однажды утром, выглянув в окно, я увидел вместо затемненной земли белизну выпавшего ночью снега, а через несколько дней наступил ноябрь…

К концу месяца вышел приказ о подготовке колонии к ликвидации, и потянулись суетные дни по передаче оборудования и материалов в другие места. Это не только демонтажные работы со всеми вытекающими сложностями, погрузочно-разгрузочными операциями, но и документальное оформление, и финансовые составляющие. А поскольку наше опытно-экспериментальное производство было зарегистрировано как хозрасчетное подразделение действующего треста, то мы имели возможность покупать оборудование и иную технику у расформировывающейся колонии за счет средств треста. Такое право было отражено в новом законе, то есть государственные предприятия могли продавать оборудование и излишки материалов кооперативам, но не ниже их балансовой стоимости.

Досконально зная наш станочный парк и наше технологическое оснащение, я присматривал, а, насколько было возможным, и придерживал то, что в дальнейшем могло пригодиться для нашего, опытного производства. И не только присматривал, но и согласовывал возможное приобретение того или иного оборудования с трестом, взявшим нас под свое «крыло». А Лукашов ездил в Зауральск и договаривался с управлением колониями о продаже и покупке нами этого самого оборудования. Еще действующий статус главного инженера позволял ему делать это. Да и добрых знакомых он имел в управлении предостаточно, и почти все его поездки заканчивались удачно. И трест на основании того, что мы являемся его составной частью – опытно-экспериментальным подразделением с хозрасчетным статусом, без задержки переводил деньги, наполняя наш счет оборотными средствами – Иван Борисович держал свое слово. Так формировалась техническая оснащенность задуманного нами производства.