Инкубья дочь

– Думаешь, поможет?

– Других идей нет.

Либерти Эй смерил товарища серьезным взглядом.

– Ты действительно решил прыгать? Я тебе подобного от всей души не желаю, – он мрачно указал себе на грудь. – Быть упырем, знаешь ли, не самое приятное занятие.

– Не бойся, не стану, – уверенно пообещал Чет. – Шипам нужно время чтобы разойтись, прежде чем сомкнуться снова. Успею миновать их. Ты же знаешь, я осторожный, абы куда прыгать не буду, а тут неплохой шанс.

– Все в теории. Вдруг на деле получится то, что задумал?

– Получится. Я уверен.

– Тогда, пожалуйста, будь осторожен! – хором потребовали Либерти Эй и подоспевшая к нему Белка.

Белка тяжело дышала после быстрой пробежки. Запыхавшись, хваталась то за бок, то за грудь. Ох, и нанервничалась она, напереживалась. Каждый день только и делай, что волнуйся до сердечных колик!

– Все получится, – для пущей убедительности повторил Чет. – И вообще, чего спорим – только время теряем.

– Давай прыгнем вдвоем, – предложил Либерти, поразмыслив. – Я уже это делал один раз…

– И у тебя это крайне хреново получилось.

– Но во второй раз я…

– Плохая идея, – Чет, не дослушав, категорично помотал головой. – Лучше, сделаем так. Я прыгну здесь, а ты, Либ, бери коня и скачи к древним развалинам, что скрыты в чаще леса. Дорогу туда, думаю, местные тебе покажут.

– Я знаю, где это и провожу, – вызвалась Белка. Она радовалась, что может убить двух зайцев: быть полезной и не расставаться с возлюбленным.

– Так вот, – продолжил Зетта, – рядом с развалинами ты найдешь подземный ход, перекрытый решеткой с орденовской символикой.

– Погоди! Развалины… грот… – Либерти Эй напряженно вжал пальцы в виски. – что-то знакомое вспоминается… Или кажется?

– Все верно, Либ, не кажется. Голову даю на отсечение, что именно через эту нору ты выбрался с колодезного дна. Так что думай и вспоминай, как отпер решетку.

– Хорошо. Сделаю все возможное.

– Тогда – вперед. Начинаем, – скомандовал Чет.

Голос Ныряльщика прозвучал спокойно и отрешенно. Обычно он говорил так, когда хотел произвести впечатление и копировал тон коллег из элиты. Теперь случай выдался другой – в мыслях Чет уже совершил прыжок и достиг дна пресловутого колодца…

Глава 12. Последний прыжок

Исполни свой долг, назиданье усвоя:

Воитель рожден ради правого боя.

Воитель в сраженье вступает, считая,

Что это – ворота отверстые рая,

А если от битвы откажешься правой,

Ты, грешный, расстанешься с честью и славой.

Ты будешь позором покрыт, а бесчестье

Для воина горше, чем гибель в безвестье.

(С)Бхагавад-Гита

Вдох – выдох, под ногами холодные камни. На них лежит освежеванная туша барана – в этот раз свинья все поняла и решила уступить место своему парнокопытному коллеге.

Выдох-вдох, перед глазами черная дыра – межмирные врата, вход в неизвестность, место, где все загадки получат свои ответы.

Чет стиснул зубы. Почему он раньше не проверил скорость выброса защитных шипов? Что ему мешало сбросить в колодец два груза подряд еще во время первого визита в Ланью Тишь? Это ведь было так просто. Крестьянские запасы пожалел? Можно было заплатить им за мясо – какие проблемы? И вообще – первым делом стоило проверить, только ли на него реагирует механизм. Может быть, дело спасла бы и простая деревянная чурка. Только чего теперь думать – на раздумья времени не осталось совсем…

Баранья туша полетела вниз. Содрогнулась земля.

Не дав сомнениям и страху проснуться, Чет задержал дыхание и прыгнул в колодец.

Замельтешили по сторонам бурые, покрытые мхом камни. Оглушительно плеснула и погасила звуки вода. Света печатей хватило, чтобы разглядеть расходящиеся в стороны шипы. Они втягивались в пазы с неспешной, но смертоносной неторопливостью, сияли во мраке бледной колдовской плесенью. И не было им конца.

Черная вода крутилась возле каждого острия, порождая воронки из мрака, вытягивалась щупальцами, желая осязать вторгшегося в ее владения чужака…

Чет мысленно отсчитывал секунды погружения. Сколько еще? Если верхние шипы только-только начинали расходится в стороны, и Ныряльщик рисковал зацепиться за них, то нижние уже почти скрылись, готовые выстрелить снова.

Тьма резко обступила, и вода стала густой, как кисель.

Последний шип почти скрылся в стене. Наружу торчало только его острие, похожее на серебристое жало.

«Кажется, все! Неужели, прошел?» – подумал Ныряльщик, поспешно решив, что справился со смертельной преградой.

Шип оказался предпоследний. Последний уже спрятался в паз и приготовился вырваться из него снова…

Удар. Напряжение и азарт погасили боль, отбросив ее на периферию сознания. Чет не сразу понял, что произошло. Тело резко стало непослушным, безжалостная мощь поволокла его в сторону и впечатала в стену.