Иной разум

Я стоял на краю огромной пропасти, чье дно находилось во многих милях, скорее всего, много ниже уровня моря. Дальняя стена этой округлой ямы находилась, наверное, милях в сорока — там до сих пор царствовали утренние тени. Облака красного и пурпурного тумана клубились в бесконечном пространстве и по большей части скрывали большую половину дна. Подо мной, так далеко, словно я смотрел в иной мир, было красное дно бездны — сверхъестественно красная равнина, словно пустыня Марса. Однако я не смог бы сказать, какого цвета она на самом деле. Посреди этого красного океана поднималась гора, вершина, которой была короной искрящегося пламени. Выглядело все так, словно гора была увенчана, но не снегом, а огромной грудой драгоценных камней, переливающихся пламенем, словно гигантские призмы. И красные склоны вели вниз к Серебряному озеру. Это озеро, по форме напоминающее серп луны, рога которого доходили до самых гор на севере и юге. В изгибе озера поднимались низкие холмы, образуя крутые берега, а все, что лежало дальше у темной стены скал, было скрыто пурпурными облаками. Озеро мерцало, словно было из ртути, и светлые волны пробегали по его глади, отражая солнечный свет холодным синим пламенем. И казалось, что едва различимый пурпурный пар поднимался с поверхности озера. Весь этот фантастический ландшафт казался нереальным — темно-красная долина с нависшими над ней черным утесами и серебристое озеро, светлое и очень яркое.

Глава 3. Вниз по серебряной лестнице

ДОЛГО, ОЧЕНЬ ДОЛГО я смотрел в бездну, потерявшись от удивления и зачарованный тайной этого места. Тем временем солнце ползло все выше и выше на небо, и вскоре его лучи высветили дальний край бездны, который до тех пор был темным или тускло-красным, потому что вулканические скалы были сами по себе темными. Сцена показалась мне такой огромной, такой странной, такой дикой, красивой и неземной, что казалась порождением сна, а не зловещей реальностью. Сложно было осознать, что где-то там, на красной равнине, на берегах Серебряного озера или в толще тумана, внизу, скрывается Остин. И я попытался представить себе, что за тварь издавала шипящие звуки и испускала алый свет, явилась отсюда в пустыню и забрала моих лошадок.

Вскоре после полудня я перекусил и задумался о том, как стану спускаться. А потом я увидел вторую лестницу, которая, вытянувшись серебристой линией, вела вниз на многие мили, уходя к красной земле несколькими милями ниже. Спускаться оказалось легче, чем лезть вверх, только вот спуск оказался очень долгим. Подошвы моих сапог были изрезаны, а мои ладони покраснели и были покрыты волдырями. Иногда, когда я чувствовал, что у меня больше нет сил, я привязывал себя к лестнице веревкой и отдыхал.

Ровная черная стена надо мной становилась все выше и выше, а алое плато внизу, гора, увенчанная короной сверкающих драгоценностей, и странное белое озеро становились все ближе и ближе.

До алой равнины оставалось еще полмили, когда тени от западной стены поползли по дну долины, светло-розовый туман над озером ртути стал сгущаться, темнеть, становясь угрожающе пурпурным. Но само Серебряное озеро не темнело. Оно мерцало ярким, металлическим серебром, даже когда тени коснулись его. Всякий раз отдыхая, я внимательно разглядывал дно долины, но так и не заметил никаких признаков жизни, никакого движения.

Мрачные предчувствия становились все сильнее, и я понял, что не успею достигнуть земли внизу, прежде чем стемнеет. У меня не было никакого желания прилипнуть, словно муха, к поверхности утеса, пока тварь, испускающая красный свет, будет шастать по долине. Не обращая внимания на усталость и боль, я стал спускаться так быстро, как только могли позволить мне мои усталые конечности. Движения мои стали чисто автоматическими. Руки и ноги двигались механически, ритмично сами по себе. Но иногда они неловко цеплялись и соскальзывали. Тогда я изо всех сил впивался в перекладины и замирал.

Ночь наступила быстро — словно упал черный занавес, но полумесяц Серебряного озера по-прежнему сверкал белым металлическим светом. И странные движущиеся тени появились у вогнутой части месяца. Скалы были едва освещены, но этого пока было достаточно… Я спешил, торопливо перебирал руками и ногами. Нащупывая очередные перекладины, то и дело оглядываясь через плечо на сгущающееся облако тумана.