Институт

— Я полагаю, что все, кто вышел из этих фургонов, обезврежены, — сказала она. — Пара раненых, один с пулей в ноге, один тяжело. Это был тот, в кого стрелял Добира. Остальные сукины дети выглядят абсолютно мертвыми. — Она оглядела комнату. — Господи, а кто остался жив из полицейского управления?

Венди, — подумал Тим, но промолчал. Думаю, теперь она исполняет обязанности шерифа. Или, может быть, Ронни Гибсон, когда вернется из отпуска. Наверное, Ронни. Венди вряд ли захочет.

Адди Гулсби и Ричард Билсон теперь стояли рядом с Гутаале, позади Энни и Барабанщика. Билсон с ужасом оглядел главную комнату — изрешеченные пулями стены, битое стекло, лужи крови на полу, распростертые тела — и приложил руку ко рту.

Адди была сделана из более прочного материала.

— Док уже едет. Половина города на улице, большинство из них вооружены. Что здесь произошло? И кто это? — Она указала на тощего мальчика с повязкой на ухе.

Люк не обратил на это внимания. Он был зациклен на женщине в брючном костюме.

— Стэкхаус, конечно же. Кто же еще. Мне нужно с ним связаться. Как мне это сделать?

Миссис Сигсби молча смотрела на него. Тим опустился на колени рядом с Люком. В глазах женщины в брючном костюме он увидел боль, непонимание и ненависть. Он не был уверен, какое чувство преобладает, но если бы его заставили угадывать, он бы сказал ненависть. Оно всегда было самым сильным, по крайней мере, в краткосрочной перспективе.

— Люк…

Люк не обратил на него внимания. Все его внимание было сосредоточено на раненой женщине.

— Мне нужно с ним связаться, Миссис Сигсби. Он держит моих друзей в плену.

— Они не пленные, они собственность!

Венди присоединилась к ним.

— Я думаю, что вы, должно быть, отсутствовали в тот день, когда ваш класс узнал о Линкольне, освобождающем от рабства, мэм.

— Приехала сюда, чтобы устроить пальбу в нашем городе, — сказала Энни. — Полагаю, ты все прояснила о южанах, не так ли?

— Тише, Энни, — сказала Венди.

— Мне нужно связаться с ним, Миссис Сигсби. Мне нужно заключить сделку. Скажите мне, как это сделать.

Когда она не ответила, Люк засунул большой палец в пулевое отверстие в ее красных штанах. Миссис Сигсби взвизгнула.

— Не надо, не надо, мне больно!

— Шокер бьет больнее! — Крикнул ей Люк. Осколки стекла застучали по полу, образуя маленькие ручейки. Энни смотрела на него широко раскрытыми от восхищения глазами. — Уколы больнее! Быть наполовину утопленным больнее! А разрушенный разум? — Он снова прижал большой палец к ране от пули. Дверь в участок захлопнулась, заставив их всех подпрыгнуть. — Разрушенный разум? Вот что больнее всего!

— Заставьте его остановиться! — Закричала Миссис Сигсби. — Заставьте его прекратить причинять мне боль!

Венди наклонилась, чтобы оттащить Люка. Тим покачал головой и взял ее за руку.

— Нет.

— Это заговор, — прошептала Энни Барабанщику. Ее глаза были огромными. — Эта женщина участвует в заговоре. Он повсюду! Я знала об этом с самого начала, я говорила, но никто мне не верил!

Звон в ушах Тима начал стихать. Он не слышал сирен, что его не удивило. Он предположил, что полицейские штата даже не знают о перестрелке в Дюпре, по крайней мере, пока. И любой, кто позвонил бы в 911, добрался бы не до Дорожного патруля Южной Каролины, а до шерифа округа Фэрли — бардак, другими словами. Он взглянул на часы и с недоверием увидел, что с того момента, как мир был перевернут вверх тормашками прошло пять минут, самое большее — шесть.

— Миссис Сигсби, не так ли? — Спросил он, опускаясь на колени рядом с Люком.

Она ничего не ответила.

— У вас большие неприятности, Миссис Сигсби. Я советую вам рассказать Люку все, что он хочет знать.

— Мне нужна медицинская помощь.

Тим покачал головой.

— Что тебе нужно, так это немного правды. А потом займемся медицинской помощью.

— Люк говорил правду, — сказала Венди, ни к кому конкретно не обращаясь. — Обо всем.

— Разве я только что этого не сказала? — Энни едва не кричала.

Док Роупер протолкнулся в кабинет.

— Святой Иисусе в воскресное утро, — сказал он. — Кто-то еще жив? Как сильно пострадала эта женщина? Это была какая-то террористическая штука?

— Они меня пытают, — сказала Миссис Сигсби. — Если вы врач, как, по-видимому, предполагает та черная сумка, которую вы держите, вы обязаны заставить их прекратить.

— Мальчик, которого вы лечили, убегал от этой женщины и от группы захватчиков, которую она привела с собой, Док. Я не знаю, сколько там убитых, но мы потеряли пятерых, включая шерифа, и это было по приказу этой женщины.

— Мы разберемся с этим позже, — сказал Роупер. — Сейчас мне нужно позаботиться о ней. Она истекает кровью. И кто-то должен вызвать чертову скорую.

Миссис Сигсби посмотрела на Люка, оскалила зубы в улыбке, говорившей, что я выиграла, затем снова посмотрела на Роупера. — Благодарю вас, доктор. Спасибо.