Институт

— Это невозможно! — Крикнул Стэкхаус. Мысль о том, что кучка копов из маленького городка могла убрать Опаловых и Рубиново-красных, да еще и работавших сообща, была смехотворной.

— Леди-босс была чересчур нетерпелива, мой друг, и, в придачу, они были застигнуты врасплох. Но давайте перейдем к делу, хорошо? У меня есть флешка. У меня также ваша Миссис Сигсби и доктор Джеймс Эванс. Они оба ранены, но если выберутся отсюда, то поправятся. У вас — дети. Может, поменяемся?

Стэкхаус был ошарашен.

— Стэкхаус? Мне нужен ответ.

— Это будет зависеть от того, сможем ли мы сохранить наш объект в тайне, — сказал Стэкхаус. — Без этой гарантии сделка не имеет смысла.

Пауза, потом Тим вернулся.

— Люк говорит, что мы могли бы решить эту проблему. А сейчас, куда мне ехать, Стэкхаус? Как ваша пиратская команда так быстро добралась сюда из Мэна?

Стэкхаус рассказал ему, что в Алколу их ждет Челленджер — у него действительно не было выбора.

— Миссис Сигсби может дать вам более точные указания, как только вы доберетесь до города Бофорт. Теперь мне нужно поговорить с Эллисом.

— Это действительно необходимо?

— На самом деле, это жизненно важно.

Последовала короткая пауза, затем мальчик оказался на линии.

— Чего ты хочешь?

— Полагаю, ты связался со своими друзьями, — сказал Стэкхаус. — Возможно, только с одним из них, Мистером Диксоном. Не нужно подтверждать или опровергать это, я понимаю, что времени мало. В случае если ты не знаешь точно, где они находятся…

— Они в туннеле между Задней и Передней Половиной.

Это было в высшей степени тревожно. Тем не менее, Стэкхаус продолжил говорить.

— Совершенно верно. Если мы сможем договориться, они могут выйти и снова увидеть солнце. Если не сможем, я заполню этот туннель хлорным газом, и они умрут медленно и болезненно. Я не увижу, как это произойдет; я смоюсь отсюда через две минуты после того, как отдам приказ. Я говорю тебе это, потому что я совершенно уверен, что твой новый друг Тим хотел бы оставить тебя в стороне от любой сделки, которую мы заключим. Этого не будет. Ты понимаешь?

Последовала пауза, потом Люк сказал:

— Я понимаю. Я пойду с ним.

— Хорошо. По крайней мере, сейчас все ОК. Мы закончили?

— Не совсем. Телефон Миссис Сигсби будет работать в самолете?

Стэкхаус услышал, как Миссис Сигсби сказала, что будет.

— Держись рядом с телефоном, Мистер Стэкхаус, — сказал Люк. — Нам нужно будет еще не раз поговорить. И тебе надо прекратить раздумывать о побеге. Если ты это сделаешь, я узнаю. С нами женщина-полицейский, и если я попрошу её связаться с национальной безопасностью, она это сделает. Твоя фотография будет в каждом аэропорту страны, и все поддельные удостоверения личности в мире не принесут тебе никакой пользы. Ты будешь как кролик в чистом поле. Ты меня понимаешь?

Во второй раз, Стэкхаус был слишком ошарашен, чтобы говорить.

— Ты понимаешь?

— Да, — ответил он.

— Хорошо. Мы свяжемся с тобой, чтобы уточнить детали.

С этими словами мальчик исчез. Стэкхаус осторожно положил трубку на стол. Он заметил, что его рука слегка дрожит. Отчасти это был испуг, но в основном — ярость.

— Мы свяжемся с тобой, — сказал мальчик, как будто он был каким-то крутым генеральным директором в Кремниевой долине, а Стэкхаус — мелким чиновником, который должен был выполнять его приказы.

Это мы еще посмотрим, — подумал он. Мы еще посмотрим.

42

Люк протянул трубку Тиму, словно радуясь, что избавился от нее.

— Откуда ты знаешь, что у него есть фальшивые документы? — Спросила Венди. — Ты прочел это в его голове?

— Нет, — ответил Люк. — Но держу пари, у него их много — паспорта, водительские удостоверения, свидетельства о рождении. Держу пари, у многих из них они есть. Может быть, не у надзирателей, лаборантов и персонала кафешки, а у тех, кто повыше. Они похожи на Эйхмана[218] или Вальтера Рауффа[219], парня, который придумал идею строительства мобильных газовых камер. Люк посмотрел на Миссис Сигсби. — Рауфф прекрасно вписался бы в вашу команду, не так ли?

— У Тревора могут быть фальшивые документы, — сказала Миссис Сигсби. — У меня их нет.

И хотя Люк не мог проникнуть в ее мысли — она закрыла их для него, — он думал, что она говорит правду. Для таких людей, как она, существовало определение — «фанатик». Эйхман, Менгеле и Рауфф бежали, как трусы; их фанатичный фюрер остался и покончил с собой. Люк был совершенно уверен, что если бы представилась такая возможность, эта женщина сделала бы то же самое. Только если бы это было относительно безболезненно.

Он забрался обратно в фургон, стараясь не задеть раненую ногу Эванса.

— Мистер Стэкхаус думает, что я иду к нему, но это не так.

— Нет? — Спросил Тим.

— Нет. Я иду за ним.

Огни Штази вспыхнули перед глазами Люка в сгущающихся сумерках, и раздвижная дверь фургона закрылась сама по себе.

Большой телефон

1