Институт

— Ты заставил меня задуматься, когда сказал, что у Миссис Сигсби и Стэкхауса должны быть свои боссы. Я должен был сам догадаться, но никогда не заглядывал так далеко. Наверное, потому что родители и учителя — единственные боссы, которые есть у детей. Если есть старшие боссы, почему не должно быть других Институтов?

На стоянку въехала машина, проехала мимо них и исчезла в мигании красных задних фар. Когда она исчезла, Люк продолжил:

— Может быть, тот, что в Мэне, единственный в Америке, а может быть, есть еще один, где-то на западном побережье. Ну, знаешь, в качестве подстраховки. И в Великобритании может быть еще один… и в России тоже… Индия… Китай… Германия… Корея. Это само собой разумеется, когда ты об этом думаешь.

— Гонка умов вместо гонки вооружений, — сказал Тим. — Ты это хочешь сказать?

— Я не думаю, что это гонка. Я думаю, что все Институты работают заодно. Я не знаю этого наверняка, но это кажется вероятным. Общая цель. Хорошая идея — убить нескольких детей, чтобы не дать всей человеческой расе покончить с собой. Своеобразный компромисс. Бог знает, как долго это продолжалось, но до сих пор ни разу не было бунтов. Эйвери и остальные мои друзья это начали, но это может распространиться. Возможно, это уже распространяется.

Тим Джеймисон не был ни историком, ни социологом, но держался в курсе текущих событий и считал, что Люк, возможно, прав. Бунт или революция, — если использовать менее уничижительный термин — был подобен вирусу, особенно в век всеобщей информированности. Это может распространиться.

— Сила, которой обладает каждый из нас, — причина, по которой они нас похитили и привезли в Институт, — очень мала. Сила всех нас вместе — велика. Особенно учитывая детей из Палаты А. Когда их разум исчез, сила — это все, что осталось. Но если есть еще Институты, если дети в них знают, что происходит у нас, и если они все объединятся…

Люк покачал головой. Он снова подумал о телефоне в их прихожей, только выросшем до огромных размеров.

— Если бы это случилось, она бы стала невероятной, я имею в виду действительно огромной. Вот почему нам нужно время. Если Стэкхаус думает, что я идиот, так стремящаяся спасти своих друзей, что пытаюсь совершить идиотскую сделку, это хорошо.

Тим все еще чувствовал тот призрачный порыв ветра, который толкнул его на забор.

— Мы ведь не собираемся их спасать, правда?

Люк серьезно посмотрел на него. С грязным, покрытым синяками лицом и забинтованным ухом он выглядел как самый безобидный ребенок. Затем он улыбнулся и на мгновение вовсе не выглядел безобидным.

— Нет. Мы собираемся шляться по руинам.

8

Калиша Бенсон, Эйвери Диксон, Джордж Айлс, Николас Уилхольм, Хелен Симмс.

Пять детей, сидели в конце туннеля, рядом с запертой дверью, дарующей (не то, что бы кто-то что-то собирался им дарить) выход на Уровень Е Передней Половины. Кэти Гивенс и Хэл Леонард некоторое время находились рядом с ними, но теперь они присоединились к детям из Палаты А, которые бродили, взявшись за руки пытаясь организоваться в хоровод. Надежды Калиши на Айрис таяли, как и на Лена, хотя до этого момента Айрис просто стояла и смотрела, как обитатели Палаты А пытаются организовать хоровод, который то распадался на части, то собирался снова. Хелен вернулась и была с ними. Айрис легко может уйти и не вернуться. То же самое касалось Джимми Каллума и Донны Гибсон, которых Калиша немного знала — благодаря своей ветрянке она прожила в Передней Половине гораздо дольше, чем остальные. Дети из Палаты А ее огорчали, но с Айрис все было гораздо хуже. Вполне вероятно, её мозг мог быть испорчен без возможности восстановления… думать об этом было просто…

— Ужасно, — сказал Ники.

Она посмотрела на него почти с упреком.

— Ты в моей голове?

— Да, но не роюсь в ящиках с мысленным нижним бельем, — сказал Ники, и Калиша фыркнула.

— Теперь мы все в головах друг у друга, — сказал Джордж. — Он ткнул большим пальцем в сторону Хелен. — Неужели ты думаешь, что я хотел знать, что она так смеялась на вечеринке какого-то друга, что обмочилась? Это подлинный случай Ти-Ми-Ай[230].

— Это все же лучше, чем знать, что ты беспокоишься о псориазе на своем… — начала Хелен, но Калиша велела ей замолчать.

— Как ты думаешь, который сейчас час? — Спросил Джордж.

Калиша посмотрела на свое обнаженное запястье.

— Семь часов утра.

— Мне кажется, что одиннадцать, — сказал Ники.

— Знаете что самое смешное? — Сказала Хелен. — Я всегда ненавидела этот гул. Я думала, что это он лишает меня мозгов.

— Мы все так думали, — сказал Джордж.

— Теперь мне он вроде как нравится.

— Потому что это сила, — ответил Ники. — Их сила, пока мы не подчиняем ее.

— Несущая волна, — сказал Джордж. — Теперь это постоянно. Просто ждет сигнала.

— Алло, вы меня слышите? — Подумала Калиша, и дрожь, потрясшая ее при этом, была не совсем неприятной.

Несколько обитателей Палаты А снова взялись за руки. Айрис и Лен к ним присоединились. Уровень циклического гула пополз вверх. Так же как и пульсация в потолочных люминесцентных лампах. Затем гул вернулся на прежний уровень.