Интернатские. Сентиментальность в бою неуместна

Прежде чем войти в дом, братья, несмотря на то, что обессиленные, буквально валились с ног, немного всё же постояли над свежей могилой Барбоса, погладили ствол притихшего, не шелестнувшего в этот момент ни единым листиком Дерева.

– Прощай, Барбосик! – эти слова будто не были произнесены вслух, а исходили прямиком из детских душ и заполняли, безмолвно и скорбно, пространство вокруг.

Возможно, на уровне материй более высоких и тонких, чем это доступно примитивному человеческому разуму, происходило сейчас незримое общение всех четырёх родственных душ, – живых Илюхи, Колюхи и Дерева и покинувшего этот земной мир Барбоса, – отчаянно грустивших по поводу всего случившегося с ними и от непонятно на чём основанного предчувствия неминуемой скорой разлуки. Во сколько же крат сильнее была бы их кручинушка, если бы это предчувствие подсказало ещё, насколько частыми и долгими будут предстоящие разлуки на самом деле.

Тихо наблюдавшая сверху за этим молчаливым общением большая ярко-жёлтая, нависшая над двором луна тоже, видимо, подустав, начала в глазах засыпающих на ходу братьев раздваиваться, троиться и расплываться совсем. Едва добравшись до постели, они мгновенно, даже не успев раздеться, провалились в глубокий, с непривычными кошмарными видениями сон.

Глава 11. СУДЬБОНОСНЫЙ ВЕРДИКТ

(интернат – а почему бы и нет?)

Закончился учебный год. В числе лучших учеников школы братья Сухоруковы были награждены, наряду с почётными грамотами, ещё и подарками, которые для каждого были разными, ни один не повторял другого. Им обоим достались большие книги народных сказок, одному русские, другому – узбекские. Эти в роскошных переплётах, напечатанные изящным шрифтом и прекрасно иллюстрированные издания было и просто-то приятно держать в руках, а уж перелистывать да читать – и подавно одно удовольствие. А если по прочтении ещё и обменяться ими друг с другом, то на весь предстоящий летний лагерный отдых нескучный досуг гарантирован.

Но в первую, июньскую, смену пионерского лагеря, куда их обещала отправить на отдых сделавшаяся в последнее время подозрительно доброй, как тем обманчиво-счастливым утром в Пасху, мачеха, они, увы, не попали – для семьи в тот момент гораздо нужнее оказался холодильник, на покупку которого в кредит и были потрачены скопленные к лету деньги. Оспаривать такое решение взрослых было трудно, поскольку наступила обычная для этой местности безжалостная жара, из-за которой купленные продукты и приготовленная пища быстро портились, а скармливать прокисшее и протухшее было уже некому – Барбос мёртв.

Не отчаиваясь от такой всего-то временной неудачи и оптимистично ожидая поездки в лагерь уже во вторую, июльскую, или даже, в крайнем случае, в третью, августовскую, смену, близнецы с первых же дней каникул с головой окунулись в привычный, из года в год повторяющийся для большинства местной ребятни отдых – дни напролёт проводили на Большом Арыке, купаясь до посинения и загорая до волдырей на коже. Вечерами, забравшись на высокие деревья в городском парке культуры и отдыха имени Горького, бесплатно смотрели сверху все подряд художественные фильмы, демонстрировавшиеся в летнем, то есть без крыши, состоявшем из одних

стен кинотеатре.

Дерево в их дворе, как и пожелал в своей траурной речи в день перезахоронения Барбоса дядя Вовчик, желтеть к этому времени совсем перестало, сбросило с себя все признаки уныния и хвори, и теперь жизнерадостно красовалось густой ярко-зелёной листвой. Кусты войлочной вишни, высаженные на могиле Барбоса и вдоль забора, тоже, в результате внеурочной пересадки немного поболев, зазеленели затем на удивление дружно, и уже после майских праздников были густо покрыты быстро созревающими сочными ягодами. А к началу июня порадовали своих хозяев первым урожаем.

Отец и мачеха, вернувшись из своеобразного припозднившегося свадебного путешествия неплохо отдохнувшими, бодрыми и более добродушными, чем когда бы то ни было, положительно оценили инициативу Илюхи и Колюхи, удачно засадивших двор полезными растениями. И, будучи в прекрасном расположении духа, пообещали им за это нынешним же летом купить хороший двухколёсный велосипед. Пока, конечно, один на двоих, но попозже, когда с деньгами станет полегче, можно будет ещё что-нибудь придумать. Лиха беда начало, главное – почин!

Братья, всерьёз восприняв обещание, в ближайшие же дни присмотрели в городском универмаге такое чудо современной техники, оторвать взгляд от которого они подолгу не могли всякий раз, когда совместно или поочерёдно специально наведывались сюда. Это был подростковый красавец «Орлёнок» благородного серебристого цвета, с блестящими спицами в колёсах и никелированными крыльями над ними, с ручными тормозами и таким же, как крылья, никелированным звонком на изящно изогнутом руле, насосом и подсумком для инструментов, прикреплёнными к раме под сиденьем. Одна лишь нетерпеливая мечтательная мысль вопросительно и настойчиво свербила в обеих мальчишеских головах всё это время: «Когда же?..»