Интернатские. Сентиментальность в бою неуместна

Не попали Илюха с Колюхой в пионерский лагерь, как ни печально, и в июльскую смену. Но на этот раз причина оказалась близнецам более к душе, чем скучный хозяйственный вопрос, связанный с покупкой холодильника. Даже – радостной: до слёз взволновавший их приезд из Сибири бабушки по материнской линии. Прочитав полученное незадолго до этого от внучат предельно откровенное письмо об их житье-бытье, старушка от переживаний слегла. Другие подобные письма, пришедшие к первой учительнице мальчишек и некоторым их друзьям, перечитывали, передавая из рук в руки и затерев до дыр, всем посёлком, переживая содержание этих писем зачастую не менее эмоционально, чем родная бабка. И когда та немного оправилась от потрясения и последовавшего за ним недомогания, было вынесено коллегиальное решение: общими усилиями жителей посёлка подсобрать денег и отправить бабульку в сопровождении одной из близких подруг покойной матери близнецов в гости к ним, чтобы проведать их, и заодно «накрутить хвоста» их отцу, то есть морально повлиять на него, беспутного, совсем сдуру потерявшего голову из-за своей лахудры Машки.

Бабушке было страшновато впервые в жизни выбираться из дому так далеко, аж в Среднюю Азию. Но любовь к осиротевшим внукам и давящая на сердце жалость к ним, не утихающая с момента смерти их матери, а её дочери, перебороли страх. Нагрузившись гостинцами – привычной мальчишкам с пелёнок енисейской рыбкой во всех её мыслимых видах и таёжными соленьями-вареньями, женщины отправились в путь-дорогу.

Приехав, сходу перецеловали, общупали мальцов – целы ли, здоровы ли. Убедившись, что, слава Богу, те здоровы и даже подросли, возмужали, хотя и стали уж больно худющими, сибирячки немного успокоились и гостили целый месяц с превеликим даже удовольствием. Не забывая, конечно, при этом хорошенько подкармливать отощавших бабушкиных внучат. Прощаясь, плакали, не зная, доведётся ли ещё увидеться.

А тем временем Николай Захарович и Мария много раз куда-то уезжали на весь день. Возвращались озабоченные, до глубокой ночи усердно изучая и громким шёпотом бурно обсуждая кучу привозимых ими бумаг – направлений, постановлений и решений органов народного образования и

и социального обеспечения в отношении братьев-школьников Сухоруковых Ильи и Николая.

Сразу же после отъезда бабушки Илюхе с Колюхой было торжественно объявлено, что в пионерлагерь им этим летом, скорее всего, съездить уже не придётся, да и покупку велосипеда тоже, наверное, стоит пока отложить. И причина для всего этого – более чем радостная: у близнецов начинается новая, в тысячу раз более интересная жизнь. Отныне они будут учиться не просто в школе, а – в школе-интернате! С почти что полным государственным обеспечением и прочими благами – занятиями музыкой с бесплатной выдачей им каких хочешь музыкальных инструментов, танцами, спортом и ещё чем душа пожелает. Уроки готовить им будут помогать учителя и воспитатели. Стряпать – настоящие повара. И так далее, и тому подобное…

А для обретения этого свалившегося на них всеобъемлющего счастья от Илюхи с Колюхой требуется всего-то ничего: в течение августа-месяца, вместо поездки в неизвестно какой пионерлагерь и бессмысленного катания с риском попасть под машину на ненужном теперь уже, потому и не купленном велосипеде, побегать по врачебным кабинетам, пройти полное медицинское обследование со сдачей всех необходимых анализов. Взамен же неудавшегося отдыха в лагере отец свозит их на несколько дней в гости к одной из своих дальних родственниц в лучший город земли – Ташкент.

Братья растерялись, не зная, как воспринять услышанное. Радоваться или огорчаться? Для мальчишек всего мира неизведанное всегда было притягательным и интригующим. Но стоит ли оно в данном случае отказа от лагеря и велосипеда? И ведь этот неведомый интернат при всех предполагаемых его благах – как ни крути, а всё-таки не дом родной, в котором при всех его минусах жилось всё-таки относительно спокойно. И как далеко от дома этот самый интернат находится? Удастся ли оттуда удрать в случае чего?

Такое множество одновременно возникших вопросов не находило в

юных умах быстрых и однозначных ответов. Но природная любознательность близнецов, молодое их стремление к новому и настойчивое желание сменить постылое сосуществование с ненавистной мачехой на любое другое, которое хуже вряд ли будет, всё более уверенно склоняли их в настоящий момент к осознанию правильности предлагаемого им поворота в судьбе. И братья с готовностью дружно согласились.

– Вот умнички-то! Молодцы, что понимаете, как лучше, – радостно приветствовала, потирая от удовольствия руки, мачеха такое разумное решение пасынков. – Завтра же… нет, лучше в воскресный базар я куплю вам по новой рубашке и сандалии. Только сандалики, конечно, сейчас пока снашивать не надо будет, добегаете лето босиком. А к сентябрю явитесь в интернат во всём новеньком, как на параде, чтобы там знали, что у вас приличные родители, а не шантрапа, как у некоторых.