Ирано-таджикская поэзия

* * *

Так жгучим словом он обиду смыл
И чванных и надменных устыдил.

Обижен ими, он не пощадил их

И речью, как оружьем, поразил их.

Да не потерпит гнета и обид

Муж правды и неправых истребит!

Казн сидел, подавленный — в позоре:

«О стыд мне перед всеми! Стыд и горе!»

Он руки был свои кусать готов,

Молчал, не находя достойных слов.

А тот пришлец в убогом одеянье

Стремительно покинул их собранье.

Опомнились вельможи наконец,

Воскликнули: «Кто этот молодец?»

Слуга его разыскивал повсюду,

Вопросы обращал к простому люду.

И все в ответ: «Напрасно не ходи!

Был это наш учитель — Саади.

Стократ хвала ему, что речью меткой

Так отхлестал он вас — умно и едко!»

РАССКАЗ

Мудрец Лукман был черен, как арап,
Невзрачен, ростом мал и телом слаб.

Приняв за беглого раба, связали

Вождя людей и строить дом пригнали.

Хозяин издевался над рабом;

Но в год ему Лукман построил дом.

И тут внезапно беглый раб вернулся,

Хозяин все узнал и ужаснулся.

Валялся у Лукмана он в ногах.

А тот, смеясь: «Что мне в твоих слезах?

Как я свою обиду вмиг забуду?

Твою жестокость век я помнить буду!

Но я тебя прощаю, человек.

Тебе — добро, мне — выучка навек.

Теперь ты в новом доме поселился,

Я новой мудростью обогатился:

Раб у меня есть; я жесток с ним был,

Работой непосильною томил.

Но мучить я его не буду боле, —

Так тяжко было мне в твоей неволе».

Кто сам не знает, что такое гнет,

Тот состраданья к слабым не поймет.

Ты оскорблен правителем законным?

Не будь же груб с бесправным подчиненным!

Как тут Бахрамовых не вспомнить слов:

«Не будь, правитель, к подданным суров!»

Миниатюра из рукописи XVI в. Государственная публичная библиотека им. М. Е. Салтыкова-Щедрина.

Глава пятая. О ДОВОЛЬСТВЕ ЮДОЛЬЮ