Ирано-таджикская поэзия

* * *

Прекрасным ликом некто поражен —
Был потрясен, души лишился он.

На нем так много пота выступало,

Как на листве росы не выпадало.

Букрат, что мимо проезжал верхом,

Спросил: «Что с ним? Что за недуги в нем?»

Ответили Букрату: «Честно жил он,

Зла никому вовек не причинил он.

Теперь, завидя нас, бежит он прочь,

Один в пустыне бродит день и ночь.

Он обольщен был образом прекрасным —

И разобщен навек с рассудком ясным.

Мы все его пытались увещать,

А он в ответ: «Не нужно мне мешать!

Я ухожу от мира, полн кручины…

В моей беде — вина Первопричины.

Не образ милый сердце мне сразил,

А тот, кто этот образ сотворил!»

Тот возглас был услышан престарелым

Бывалым странником — в сужденье зрелым.

И молвил странник: «Пусть добра молва,

Не все в мирской молве верны слова.

Пусть, образом творца запечатленный,

Прекрасный некто дух смутил смятенный, —

Что ж он дитятею не восхищен?

Ведь и в дитяти вечный отражен!

Верблюды и красавицы Чигиля

Равны для тех, кто Тайну видеть в силе».

Чадру стихов соткавший мой язык

Красы волшебной занавесил лик.

Глубокий смысл за черным строк узором

Скрыт, как невеста, пред нескромным взором.

Не знает Саади докучных дней,

Скрыв красоту за завесью своей.

Я, как светильник пламени ночного,

Принес Вам озаряющее слово.

И не в жару ль «Персидского огня»

Толпа возненавидевших меня?

* * *