Исландские пряди

А когда Халльдор насытился, он предстал перед Эйнаром и спросил, к какому решению тот пришел.

Эйнар отвечает:

— Ты узнаешь об этом позднее.

Тогда Халльдор ушел и рассказал Бергльот, как обстояло дело.

Она отвечает:

— Я не жду, что Эйнар прикажет убить тебя. Но если он дурно обойдется с тобой, обещаю тебе, что за этим последуют еще более серьезные события.

В тот же день Эйнар созывает многолюдную сходку. На этой сходке он встал и произнес:

— А теперь я намерен позабавить вас и рассказать о том, что произошло давным-давно, когда я плавал вместе с Олавом конунгом сыном Трюггви на Великом Змее[565].

Мне было тогда восемнадцать лет от роду и мое присутствие на Змее было противозаконным, так как на нем не должен был находиться никто моложе двадцати и старше шестидесяти лет. Мои товарищи по скамье были Кольбьёрн Упплёндец и еще один человек по имени Бьёрн, которого прозвали Бьёрн Струп[566]. Он был стар, но все еще полон отваги. Со Змея спаслись девять человек[567], но я собираюсь рассказать о нас, троих товарищах, о том, что мы прыгнули за борт со Змея после того, как конунг скрылся из виду, и над головой его было сияние. Датчане, люди Свейна конунга[568], схватили нас и привели к конунгу, а он послал нас в Йотланд[569], и там нас вывели на берег и приковали к бревну. Человек, который нас сторожил, захотел продать нас в рабство. Он пригрозил, что нам придется плохо, если мы не подчинимся, и он нас тогда покалечит. Мы просидели в лесу три ночи. Тот человек, что был нашим сторожем, назначил сходку, и туда явилось множество народу. На сходке этой выделялся своим видом один рослый человек, одетый, как монах, в черный куколь. Лицо его скрывал капюшон.

Этот человек подошел к нам и сказал нашему хозяину:

«Не продашь ли мне того старого раба?»

Тот отвечает:

«На что тебе старый и ленивый раб?»

Человек в капюшоне отвечает:

«Разве он не самый дешевый из твоих рабов?»

«Да, — говорит наш хозяин, — конечно, он стоит меньше всех».

«Тогда назначь ему цену», — говорит человек в капюшоне.

Хозяин оценил его в двенадцать эйриров серебра[570].

Человек в капюшоне отвечает:

«По мне, ты запросил больно дорого за этого раба, ведь он, я вижу, очень стар, так что в хозяйстве от него немного проку. Кроме того, похоже, он долго не протянет. Даю тебе за него марку серебра[571], если ты согласен на сделку».

— Затем человек в капюшоне подошел ко мне, — говорит Эйнар, — и спросил, кто меня купил.

«Я еще не продал его, — говорит хозяин, — но и он будет продан».

«Сколько он стоит?» — говорит человек в капюшоне.

Хозяин отвечает:

«Ты, верно, сочтешь, что он слишком дорог. Если согласишься, можешь купить его за три марки серебра».

«Это очень дорого, — говорит человек в куколе, — однако я уверен, что родичи и друзья охотно выкупили бы его за эту цену, вернись он в свою страну».

«Я знал, — говорит хозяин, — что ты не рискнешь купить его за такую большую плату, какую я за него положил».

Затем человек в куколе отошел и принялся расхаживать по площади, прицениваясь ко всяким товарам, но так ничего и не купил и возвратился к нам с такими словами:

«Я побывал на площади, но, поскольку мне не удалось заключить ни одной сделки, я опять пришел сюда. Я хочу узнать цену того раба, про которого не спрашивал прежде, потому что я вижу, что такие рослые и сильные люди, ежели захотят, втроем способны выполнять не такую уж маленькую работу. Поэтому я принял решение купить их всех».

Наш страж отвечает:

«У тебя, верно, большая нужда в работниках, раз ты один покупаешь трех рабов».

«Да будет тебе известно, — говорит человек в куколе, — что у меня бывало не меньше работников».

Кольбьёрн был оценен в две марки.

«Дороговаты эти рабы, — говорит человек в куколе, — и еще не известно, окупятся ли мои деньги и смогут ли они отработать то, что было за них уплачено».

Затем он высыпал серебро в полу его плаща и сказал:

«Вот, возьми свою плату. Я думаю, здесь не меньше, чем ты ожидал».

После этого человек в куколе освободил нас от оков, и мы решили, что в нашей участи произошли перемены к лучшему. Потом человек в куколе направился к лесу и приказал нам следовать за ним. А когда мы вышли на поляну, я спросил у него, как его зовут.

Он отвечает:

«Тебе ни к чему знать мое имя. Но я могу сказать тебе, что прежде мне уже доводилось с тобой встречаться, да и с остальными тоже».

И все же я желал узнать, чей я теперь раб, — «а ежели ты намерен вернуть нам свободу, мы бы хотели знать, кому мы должны будем отплатить за это».

«Сегодня тебе не удастся выведать, как меня зовут», — говорит он.

— Тогда я отвечаю ему, — говорит Эйнар:

«Но все-таки мне, а со мною и тем двоим довелось попасть к одному хозяину, на что датчане точно не рассчитывали».

Человек в куколе отвечает, слегка приподняв капюшон: