Читаем Исповедь любящего сердца полностью

Отпускаю

Я тихо иду под снегопадом,

Отдаляясь от всяких мыслей.

Я снова попал мимо цели,

Опять без приказа сердце влюбилось.

У меня нет другого здесь шага,

Я, видимо, промахнулся мирами.

Говорят, что судьбы должны мы дождаться,

Все само придет, все, как надо.

Возможно, пришла в мою жизнь ты специально,

Возможно, так надо, чтоб ты улыбалась.

Но по разным берегам мы остались.

Я не знаю, что будет дальше,

Но впервые закончу словами:

«Люблю, но тебя отпускаю».

Где-то я не так подумал

Где-то я не так подумал,

Где-то совершил ошибки.

Где-то был я только лгун.

Где-то даже и не мыслил.


Но идя здесь, по перрону,

Глядя в каждое окно,

Я все думал: «Стоит ли?

Мож, пора идти вперед?

Без страницы с гороскопом,

Без чужих всех голосов.

Оказаться в своем море

И построить здесь свой остров».


А когда вот так бывает,

Что сердце, вдребезги сломавшись,

Вдруг оживает, без опаски

Свободу вновь приобретает?


Но это только лишь черты.

Оно орет мне диким криком,

Моясь в душе из крови:

«Так возможно стать счастливым?»


Где-то я не так подумал,

Где-то что-то не сказал.

В этом мире слишком юный,

А жизнь здесь слишком уж умна.

Хватит, хватит, хватит…

Хватит от любви ожидать чуда,

Раз нет в ней пока сердца,

И целуют ее губы

Другого иноземца.


Хватит биться за пустое время,

Крови оно не будет стоит никогда.

Посадить пора бы жизни древо,

А потом с улыбкой вкусить ее плода.


Хватит вести споры, что есть, а чего нет,

Потом узнаем, полыхнет ли гром.

Не создавай себе ты лживый оберег,

Если дурак, то не поможет здесь ничто.


Хватит вертеть стрелки на своих часах,

Не поддаются никогда людскому приговору,

Другой у них внутри залит металл,

По другому служат уговору.


Хватит жить, как будто завтра умирать,

Могилу выроют тебе твои же дети.

Но помнить надо каждый день, всегда,

Что этот день не за горами, уж поверь мне.


Пора бы взять уже чернила в руки,

Найти скорее чистую страницу,

Сложнее ведь начать с заглавной буквы,

Но как красиво ведь все может измениться.

Часть 2. Миф

«Камышенская»

Любовь моя умеет жить,

Любовь моя может любить.


Ангелы в балу разлетелись по залам,

Я остался один, был чуть-чуть пьяным.

Пьяный от крыльев, что подарил мне Господь.

Пьяный, что снова нашел я любовь.


В потоке поезда в тысячу душ

Смогли поймать мы друг друга глазами.

Не замечал этот бессмысленный шум,

Сердцами с тобою вечность танцевали,

Пока не сказал в микрофон машинист,

Пробуждая нас от невинных улыбок –

Пора расставаться – «Камышенская».

Скрылась ты за раздвижными дверями,

А я остался разучивать музыку.

А сердце сказало: «Опять пьяный ты.

А знаешь вообще ты, ее как зовут?»

Миф

Мы с тобой друг другу лишь никто.

Так лишь где-то душами пересекались.

Мы с тобой не верили в любовь,

При разговоре лишь просто заикались.

Просто так улавливали взгляды,

Думали, что это будет просто сон.

Сердца разнилися под бой курантов.

Мы с тобой друг лишь никто.

Никто не говорил так моё имя,

За одно лишь "Костя" я готов отдать полжизни.

Мне просто лишь по вечерам тоскливо.

Существует красное пальто лишь в мыслях.

Вот, видимо опять влюбился.

В голове засел один лишь только бит.

О тебе ль я в тайне от себя молился?

Не знаю даже, сон ты или миф.

Любить не лень

Сижу за тёмным я окном,

Пою немые ноты.

Оказался я влюблен

Опять и без разбора.

Что день уходит в ночь,

Что ночь уходит в день.

Понимаю про себя:

Любить-то мне не лень!


Любить не лень ее структуры,

Любить не лень ее глаза,

Люблю её красивы губы.

И вновь я схвачен, господа.

Катнул шаром, и дело в шляпе,

Запах сам проник в мой нос.

Напишу я свой здесь шлягер

И вобью его в стекло,

Чтоб светил, пока темно,

Чтоб согрел здесь без огня,

Чтоб душа, смотря в окно,

Говорила: вот и я.


Любовь, как сахар мне, спасенье,

Любовь берет свое вино,

Чтоб угостить меня в ночлеге,

Пока весь мир идёт на бой.

И эта сказка вновь и вновь

Куражит меня хмелем.

Ну что же, муза, пей со мной.

Мне больше нету дела…

Рассвет

Золото полилось по груди,

Под шарами лежишь вся в цветах.

Блеском глаз меня подразни,

Прожигая волной буйных фраз.

Бежал я, опять спотыкался,

Ходил я по миру в ночи,

Чтоб с тобой от всего оторваться

И разбить в нашей ванной цветы.

Свети под окном у меня,

Гори, что есть мочи, гори.

Без света буду вечно страдать.

Музой меня накорми.

В объятьях плескалась ты золотом,

В руках держала букет.

Люблю тебя я, чего больше?

Ты дала моей жизни рассвет.

Тихо поднимается нежная грудь

Тихо поднимается нежная грудь,

Тихо руки обхватили свое.

Ты дала душу моему сну,

В ответ не попросив ничего.


Слышу бабочек, с весною порхающих,

Слышу ангелов, трубящих рассвет.

Под одеялом, страшась, изнываюче,

Твоя душа прикоснулась ко мне


С желанием сыграть в пьесе роль,

С желанием к губам прикоснуться,

Сыграть со мной в маленький дом

И в любовь мою окунуться.

Черное платье лежит на матраце

Чёрное платье лежит на матраце,

Рядом вино в граненном стакане,

Дальше мягко уложилась нога.

Под крики ночи ты сказала мне "да",

Впиваясь ногтями в мускулистую спину,

Стоня, извиваясь. Мы были едины.


Разделися души под водопадом,

Скрывая от нас три старых скрижали.

На одной написаны беды любви,

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 жемчужин европейской лирики
100 жемчужин европейской лирики

«100 жемчужин европейской лирики» – это уникальная книга. Она включает в себя сто поэтических шедевров, посвященных неувядающей теме любви.Все стихотворения, представленные в книге, родились из-под пера гениальных европейских поэтов, творивших с середины XIII до начала XX века. Читатель познакомится с бессмертной лирикой Данте, Петрарки и Микеланджело, величавыми строками Шекспира и Шиллера, нежными и трогательными миниатюрами Гейне, мрачноватыми творениями Байрона и искрящимися радостью сонетами Мицкевича, малоизвестными изящными стихотворениями Андерсена и множеством других замечательных произведений в переводе классиков русской словесности.Книга порадует ценителей прекрасного и поможет читателям, желающим признаться в любви, обрести решимость, силу и вдохновение для этого непростого шага.

авторов Коллектив , Антология

Поэзия / Лирика / Стихи и поэзия
Собрание сочинений
Собрание сочинений

Херасков (Михаил Матвеевич) — писатель. Происходил из валахской семьи, выселившейся в Россию при Петре I; родился 25 октября 1733 г. в городе Переяславле, Полтавской губернии. Учился в сухопутном шляхетском корпусе. Еще кадетом Х. начал под руководством Сумарокова, писать статьи, которые потом печатались в "Ежемесячных Сочинениях". Служил сначала в Ингерманландском полку, потом в коммерц-коллегии, а в 1755 г. был зачислен в штат Московского университета и заведовал типографией университета. С 1756 г. начал помещать свои труды в "Ежемесячных Сочинениях". В 1757 г. Х. напечатал поэму "Плоды наук", в 1758 г. — трагедию "Венецианская монахиня". С 1760 г. в течение 3 лет издавал вместе с И.Ф. Богдановичем журнал "Полезное Увеселение". В 1761 г. Х. издал поэму "Храм Славы" и поставил на московскую сцену героическую поэму "Безбожник". В 1762 г. написал оду на коронацию Екатерины II и был приглашен вместе с Сумароковым и Волковым для устройства уличного маскарада "Торжествующая Минерва". В 1763 г. назначен директором университета в Москве. В том же году он издавал в Москве журналы "Невинное Развлечение" и "Свободные Часы". В 1764 г. Х. напечатал две книги басней, в 1765 г. — трагедию "Мартезия и Фалестра", в 1767 г. — "Новые философические песни", в 1768 г. — повесть "Нума Помпилий". В 1770 г. Х. был назначен вице-президентом берг-коллегии и переехал в Петербург. С 1770 по 1775 гг. он написал трагедию "Селим и Селима", комедию "Ненавистник", поэму "Чесменский бой", драмы "Друг несчастных" и "Гонимые", трагедию "Борислав" и мелодраму "Милана". В 1778 г. Х. назначен был вторым куратором Московского университета. В этом звании он отдал Новикову университетскую типографию, чем дал ему возможность развить свою издательскую деятельность, и основал (в 1779 г.) московский благородный пансион. В 1779 г. Х. издал "Россиаду", над которой работал с 1771 г. Предполагают, что в том же году он вступил в масонскую ложу и начал новую большую поэму "Владимир возрожденный", напечатанную в 1785 г. В 1779 г. Х. выпустил в свет первое издание собрания своих сочинений. Позднейшие его произведения: пролог с хорами "Счастливая Россия" (1787), повесть "Кадм и Гармония" (1789), "Ода на присоединение к Российской империи от Польши областей" (1793), повесть "Палидор сын Кадма и Гармонии" (1794), поэма "Пилигримы" (1795), трагедия "Освобожденная Москва" (1796), поэма "Царь, или Спасенный Новгород", поэма "Бахариана" (1803), трагедия "Вожделенная Россия". В 1802 г. Х. в чине действительного тайного советника за преобразование университета вышел в отставку. Умер в Москве 27 сентября 1807 г. Х. был последним типичным представителем псевдоклассической школы. Поэтическое дарование его было невелико; его больше "почитали", чем читали. Современники наиболее ценили его поэмы "Россиада" и "Владимир". Характерная черта его произведений — серьезность содержания. Масонским влияниям у него уже предшествовал интерес к вопросам нравственности и просвещения; по вступлении в ложу интерес этот приобрел новую пищу. Х. был близок с Новиковым, Шварцем и дружеским обществом. В доме Х. собирались все, кто имел стремление к просвещению и литературе, в особенности литературная молодежь; в конце своей жизни он поддерживал только что выступавших Жуковского и Тургенева. Хорошую память оставил Х. и как создатель московского благородного пансиона. Последнее собрание сочинений Х. вышло в Москве в 1807–1812 гг. См. Венгеров "Русская поэзия", где перепечатана биография Х., составленная Хмыровым, и указана литература предмета; А.Н. Пыпин, IV том "Истории русской литературы". Н. К

Анатолий Алинин , братья Гримм , Джером Дэвид Сэлинджер , Е. Голдева , Макс Руфус

Публицистика / Поэзия / Современная русская и зарубежная проза / Прочее / Современная проза
Монады
Монады

«Монады» – один из пяти томов «неполного собрания сочинений» Дмитрия Александровича Пригова (1940–2007), ярчайшего представителя поэтического андеграунда 1970–1980-x и художественного лидера актуального искусства в 1990–2000-е, основоположника концептуализма в литературе, лауреата множества международных литературных премий. Не только поэт, романист, драматург, но и художник, акционист, теоретик искусства – Пригов не зря предпочитал ироническое самоопределение «деятель культуры». Охватывая творчество Пригова с середины 1970-х до его посмертно опубликованного романа «Катя китайская», том включает как уже классические тексты, так и новые публикации из оставшегося после смерти Пригова громадного архива.Некоторые произведения воспроизводятся с сохранением авторской орфографии и пунктуации.

Дмитрий Александрович Пригов

Поэзия / Стихи и поэзия
Мастера русского стихотворного перевода. Том 1
Мастера русского стихотворного перевода. Том 1

Настоящий сборник демонстрирует эволюцию русского стихотворного перевода на протяжении более чем двух столетий. Помимо шедевров русской переводной поэзии, сюда вошли также образцы переводного творчества, характерные для разных эпох, стилей и методов в истории русской литературы. В книгу включены переводы, принадлежащие наиболее значительным поэтам конца XVIII и всего XIX века. Большое место в сборнике занимают также поэты-переводчики новейшего времени. Примечания к обеим книгам помещены во второй книге. Благодаря указателю авторов читатель имеет возможность сопоставить различные варианты переводов одного и того же стихотворения.

Александр Васильевич Дружинин , Александр Востоков , Александр Сергеевич Пушкин , Александр Федорович Воейков , Александр Христофорович Востоков , Николай Иванович Греков

Поэзия / Стихи и поэзия