Испытательный срок. Лучшая фантастика – 2025

…Мне грезилась чуть мультяшная картина: Гавр уходит через тоннель из журналов с фантастикой в светлый и правильный мир. Прямо метафора того, как люди раньше представляли путь в счастливое будущее. Как-то мне даже в голову пришло, что, может, Гавришкевич вообще мифологический герой – утащил в родной мир нашу судьбу, а нам – как ящерица хвост – отбросил судьбу мира своего. Если так, то что ж, порядок и спокойствие мне по душе, пусть живут в нашем хаосе.

Ходил я теперь только в туфлях – кеды казались бунтарскими и не гармонировали с миром.

По вечерам мы с женой расползались по комнатам. Симметрия лица супруги была мне симпатична, но не оставалось времени – я разбирал ненужные приборы, паял, соединял. Честно сказать, я не понимал, что собираю, но и пусть. Смешно, что я себе навыдумывал какой-то технический кретинизм – я ведь словно был создан для этого всего.

Евгений Лукин Хвостикулятор

Сегодня мне позвонили из больницы скорой помощи и сказали, что Ефим Григорьевич Голокост доставлен туда с множественными ранениями. Чуяло мое сердце! Рано или поздно, но этим должно было кончиться. Либо в руках самородка взорвалось очередное его изделие, либо соседи не выдержали наконец и заказали гения в складчину.

– Ранения – серьезные? – охрипнув, спросил я.

– Нет, но… много. Кровопотеря, знаете… Пришлось переливание делать.

– А… причины?

В динамике как-то странно поперхнулись, словно борясь со смешком.

– Кошки драли.

– Какие кошки? – заорал я. – У него в дому отродясь кошек не было!

– Утверждает, напали во дворе.

– Кошки?! Стаей?!

– Н-ну… по его словам…

– К нему уже пускают?

Выяснилось, что пускают, и я немедленно вызвал такси.

* * *

На Ефима было страшно смотреть. Забинтованная голова уподобилась скатанному ребятней снежному шару, откуда выглядывали наружу лишь нос, рот и левое око. Великий изобретатель лежал укрытый простыней до подбородка, но, надо полагать, прочие части организма тоже изрядно пострадали.

– Как ты, Фима?

Отяжеленное пластырем веко с усилием вздернулось. На меня страдальчески уставился выпуклый темный глаз.

– Ключи… – сипло вымолвил потерпевший, кивнув при этом в сторону тумбочки.

Я выдвинул ящик и действительно обнаружил там ключи от квартиры.

– Езжай… ко мне… – заговорил он как бы в беспамятстве. – На столе ноутбук, а к нему подсоединено… Ну сам увидишь, что там к нему подсоединено…

– И что?

– Ноутбук… отформатируй…

– В смысле?

– В смысле… жесткий диск… А что подсоединено… уничтожь…

– Как?!

– Раствори… в кислоте… Или на рельс положи… под локомотив… под трамвай… Но так, чтоб видели…

Определенно бредил человек.

– Фима, – сказал я. – Может, тебе принести чего? Фрукты, минералку…

Выпуклый темный глаз полыхнул гневом.

– Время пошло… – прохрипел мой изувеченный друг. Потом запнулся и закончил со страхом: – А может, уже и вышло…

* * *

Казалось, перед подъездом Голокоста происходит съемка телевизионного сериала. Два дворника-таджика замывали последние пятна крови на асфальте, а у крыльца галдела небольшая толпа жильцов и жиличек.

– А я говорила! – надсаживалась одна. – Я говорила! Собак бродячих чипируете! А кошек?..

– Слышь! – возражали ей. – Вот только не надо тут про кошек! Чтобы кошки всем двором на мужика бросились?..

– Но бросились же!..

– Что случилось? – спросил я, подойдя.

Примолкли. Возможно, приняли за сотрудника в штатском.

– Да тут одного нашего… этого… кошки порвали.

– И свидетели есть?

Призамялись. В свидетели никому не хотелось.

– А вы кто? – спросили меня.

– Друг, – честно признался я.

– Чей?

– Ефима Григорьевича. Только что от него… из больницы.

– Слышь! – сказали мне. – Ну ты себе друзей заводишь… Это ж кем надо быть, чтобы котов достать?

– Да ладно вам их отмазывать! – вскинулась все та же дама. – Адвокат нашелся!

– Ну других же не трогают!

– Так видел кто-нибудь или нет? – допытывался я.

Оказалось, никто не видел. Только слышали.

* * *

Что же, интересно, произошло? Голокост обитал на втором этаже, и, пока я одолевал эти два с половиной пролета, подумать успел о многом.

Кошки… Воля ваша, но что-то с ними в последнее время не то. Раньше – как? Каждая гуляла сама по себе – и вот, здравствуйте вам, организованная преступность! Попутно вспомнилась история, приключившаяся недавно с одной моей знакомой. Вываживала она собачонку. Сволочная, между нами, собачонка – кидалась с истерическим лаем на все, что шевелится. И вот идут они с ней по скверу, а впереди с обреченным видом сидит посреди аллеи понурая драная кошка. И не убегает. А остальные (штук двадцать – крепенькие такие, бойцовые) расположились вдоль бордюра. С обеих сторон.

Дура-знакомая возьми да и спусти свою шавку с поводка. Та, естественно, хватает жертву за горб и начинает самозабвенно трепать. Тут-то ее и накрывает кошачья банда. Ее и кинувшуюся на помощь хозяйку. Кроме шуток! Она (в смысле, хозяйка) мне потом руки-ноги показывала: сплошь искусаны, исцарапаны. И песика пришлось к ветеринару везти.