Испытательный срок. Лучшая фантастика – 2025

– И… Как? – спросил Хобот.

– Тяжело, – не стал врать Мась. – Я потом реву каждый раз.

– Так ты сколько раз это смотрел?! – шепотом закричал Хобот. – И зачем?!

– Много, – ответил Мась. – Изучал обстановку. Со всех мест, со всех сторон. Отсечку времени делал, посекундный хронометраж. Все посчитано, Сережа. Должно получиться.

– И ты сам как?

– Готов. Теперь осталось понять, как хронозонд превратить в хронотранспортер.

– Деда спроси, – без обиняков посоветовал Хобот.

Мась покачал головой:

– Не поможет. Более того: либо мне доступ сюда прикроет, либо разберет тут все, и поминай как звали. Тогда что в одном случае, что в другом – всей затее конец. Шанс у нас, Хобот, будет только один. И надо его не прос…

– Не ссы. Не просрем.

Хобот задумался.

– Покажь, как работает, – попросил он потом.

Мась показал. Планшет сигналил огнями интерфейса.

– Давай куда-нибудь заглянем? – попросил Хобот. – Не, не в день, когда… Ну, ты понял. В какой-нибудь Древний Рим, к гладиаторам. Или к мушкетерам, во!

Мась откровенно лыбился, наблюдая за очередной вспышкой хоботовского энтузиазма.

– А ты сам куда-нибудь заглядывал уже? – спросил Хобот. – Ну, кроме того дня?

Мась покачал головой.

– Нужды не было, – пояснил он, чувствуя себя несколько глупо.

Хобот посмотрел на него с неподдельным сочувствием.

– Чува-ак… – протянул он. – Не, ну так нельзя. Надо ведь иногда расслабляться. А ну-ка, давай! Тут голосовой ввод есть? А то я не фанат всего этого тыц-тыц-тыца.

Голосовой ввод был.

– Ща, не подсматривай! – И Хобот, склонившись над устройством, что-то зашептал в микрофон.

– Координаты приняты, – сообщил планшет.

– Во! – обрадованно заорал Хобот. – Айда глядеть!

Мась устроился рядом.

Устройство привычно загудело, запахло перегретой изоляцией, озоном и почему-то окурками. Экран планшета осветился, и Мась увидел джунгли.

Камера планшета словно бы висела в нескольких сотнях метров над сплошным ковром тесно переплетенных крон. Над лесом, пронзая свод листвы, корявыми свечками возносились здесь и там могучие стволы отдельных деревьев-гигантов. «Гингко», – почему-то вспомнилось Масю. Чуть дальше, в полукилометре к востоку, как пояснял компас планшета, лес кончался, переходя в поросшую редкими деревьями и древовидными папоротниками саванну. По саванне расхаживали…

– ОХРЕНЕТЬ!

…динозавры.

Большие и маленькие, одиночные и стадами, растительноядные и хищники, всех возможных форм, цветов и размеров. Мась навскидку вспомнил трицератопсов и диплодоков, а всякой прочей суетливой мелочи в его памяти определения не нашлось. Не глядя, он включил динамики, и эллинг наполнился ревом, хрустом и посвистыванием.

– Настоящие динозавры!!!

Хобот рядом пребывал в благоговейном экстазе.

Саванна, полная доисторической живности, подступала почти вплотную к берегу морского залива. За широкой полосой пляжа спокойные воды сверкали в лучах заходящего солнца. А над морем…

Над морем в паре километров от земли висел, медленно вращаясь вокруг своей оси, астероид.

Больше всего он был похож на ноздреватую картошку километров десяти в диаметре. Там, где астероид едва не касался поверхности моря, вода выгибалась горбом, словно в попытке дотянуться до небесного гостя, невесть каким образом обретшего покой за мгновение до столкновения и глобальной катастрофы.

На поверхности астероида зеленели леса, и колонны перекрученных лиан спускались с него прямо в океан. Вверх и вниз по этим колоннам шныряли какие-то мелкие существа, рассмотреть которых получше не позволяла оптика планшета.

– Сеанс наблюдения завершен, – сказал планшет, и экран мигнул и погас.

– Это вот что сейчас было? – спросил Мась неведомо у кого минут через пять, которые прошли в гробовом молчании.

– Не, ну я это… Я хотел импакт позырить, – без особой уверенности пояснил Хобот.

– Импакт?!

– Ну, когда астероид этот, который динозавров убил, в Мексику вдарил.

– А он, как ты видишь, не вдарил.

– Не-а, – согласился Хобот.

– Но это же прибор для наблюдений.

– Ну, ты же помнишь ту фигню из квантовой теории? – внезапно вспомнил Хобот. – Ну, которая про котов еще и коробки? Там что-то было, что наблюдатель меняет реальность. Как-то так, короче. Выходит, мы изменили. Только и всего.

– Только и всего…. Ты как задание сформулировал, гений? – спросил Мась.

– Так и сформулировал: дескать, Земля, Центральная Америка, Мексика, полуостров Ютакан, ударный кратер Чискулуб, 66 миллионов лет назад, момент импакта плюс-минус тыща лет… Не, ну я думал, фейерверк посмотрим, развеемся… А тут такое.

Мась прокрутил запись команд в планшете, вывел графическую расшифровку, вывел текст.

– Надо же, – сказал он. – Значит, Ютакан.

– А что не так? – спросил Хобот.

– Все не так. Ты буквы перепутал.

– Ну, на мексиканском не каждый может сразу правильно говорить, – принялся оправдываться Хобот.

– Проехали. Если не сработал автокорректор и преобразование координат прошло по оригинальному тексту с таким результатом, то если мы сформулируем задачу с заведомо ошибочным условием… Используем эрратив вместо нарратива…