Испытательный срок. Лучшая фантастика – 2025

Однако в проекте Ефремова имелась та фишка, до которой мало кто додумывался, а если и додумывался, то отбрасывал немедленно, сочтя бредом.

МЕЧТАТЕЛЬ

– Ты ему бессознательно потакаешь, – сказал Леваневский, скрестив руки на груди.

– Зато ты обходителен, как и прежде, – язвительный голос наполнил пустую комнату, единственным украшением которой являлась небольшая древняя фотография каких-то молодых людей на фоне странной конструкции, отдаленно напоминающей ракету. – Неэтично напоминать, что кое-кто из нас не имеет материальных носителей…

– Чего уж там – тела, – скривил губы Леваневский. – Критика чистого разума изобретена еще Кантом. Впрочем, к делу. Демонстрируй.

В пространстве комнаты повисла Земля. Голубой шар медленно поворачивался. На орбитах возникали станции, корабли, толкачи, спутники. Казалось, некто щедрой рукой зачерпнул хлебные крошки и обильно усыпал ими пространство. Но вот из района Индийского океана, с острова, лежащего близко к экватору, вдруг стала тянуться вверх тончайшая нить, поначалу одна, но затем она стала отбрасывать отростки, становясь похожей на бледный стебелек чахлого растеньица, что упрямо тянется выше и выше к солнцу. На стебельке появляются утолщения, боковые отростки, часть из которых растет не вверх, а куда-то в сторону, затем пригибаются обратно к поверхности Земли, будто им не хватило сил преодолеть тяготение, укореняются в Африке и по другую сторону от растущего стебля – на Индонезийском архипелаге, и там, где они укоренились, опять тянутся к небу тончайшие стебельки, чтобы вновь дать боковые побеги.

Леваневский смотрел поначалу скептически, как разглядывают детские рисунки профессиональные художники – вроде бы и хвалить не за что, но и серьезно критиковать смешно, ребенок же, только учится, но когда растущие стебли опоясали Землю по экваториальной зоне, вытянулись до орбиты, где остановили безудержный рост вверх, но вновь выбросили друг другу навстречу боковые ветки, сцепляясь и переплетаясь ими, образуя тончайшее кольцо вокруг планеты, он стал серьезным, выудил из кармана трубку, стиснул мундштук зубами и выпустил густой клуб дыма. Теперь он походил на пускающий пар паровоз, готовый начать неукротимое движение.

– Вращение Земли? – спросил он.

– Ветра и устойчивые течения в стратосфере, – был ответ, и атмосфера окрасилась розовыми линиями, обозначающими стратосферные вихри. – Но в целом да, еще и вращение.

– Материал?

– Наноботы на углеродистых структурах.

– Кристаллизация!

– Да, кристаллизация.

Леваневский растер покрытые густой щетиной щеки, поморщился. Потом засмеялся:

– Никаких тебе точек Лагранжа, спутников-противовесов, зато получаем десятки космических лифтов! Пожалуй, я начинаю сомневаться – правильно ли сделал, что отказался от этой идеи…

– Он тоже отказался.

– Храбрый портняжка! Одним махом десятерых побивахом…

– Он повторил ваши расчеты…

– Ну, что ж, прекрасно, на то они и были сделаны, – небрежно, хотя с ноткой самодовольства произнес Леваневский. – Есть формула Циолковского для реактивного движения, есть формула Арцутанова – Леваневского для космических лифтов, гха…

Последний звук походил на то, будто говоривший подавился. На фоне Земли, где все еще продолжался рост ажурных сооружений, повисли формулы, будто написанные мелом на невидимой доске.

– Что это?! – Леваневский даже встал с кресла и подошел поближе, щурясь и кусая губы. – Откуда, черт возьми, взялись эти дикие коэффициенты?! А это что за тензорный довесок?!

– Он самостоятельно сделал все расчеты, – невозмутимо сообщил голос. – Похоже, что он не знал о ваших проработках, Арсен. Поэтому его модель сразу учитывала специфику предлагаемой конструкции, особенности материала, вырожденность лагранжианов… Я могу продемонстрировать сводку различий. Конечно, при соответствующих подстановках и интегральных преобразованиях ваши формулы удается привести к единому виду, так что можно говорить о системе уравнений Леваневского – Ефремова. Ваша фамилия идет первой, поскольку приоритет все же сохраняется за вами, Арсен.

Леваневский резко повернулся на каблуках, шагнул обратно к креслу, но садиться не стал, стоял, глубоко задумавшись. Потом глухо сказал:

– Ты убедительна как никогда. Мне нужен этот паренек… да, черт возьми, он мне нужен!

Короткий смешок:

– Знаменательное признание, Арсен. Это первый раз, когда вы признаетесь, что вам действительно кто-то необходим…

– Есть проблемы?

– Ну, кроме ваших гордыни, неуживчивости, диктаторских замашек, злопамятности, пренебрежения к чужому мнению, плохого чувства юмора…

Леваневский замахал руками:

– Хватит, хватит! Устрой ему аудиенцию со мной.

– Вот с этим небольшая проблема, Арсен. Боюсь, вам самому придется напроситься к нему на аудиенцию.

КАЛЕКА