Истина стоит жизни

Некоторое время старик молчал, разглядывая гостя. Спик тоже не начинал разговора, предоставляя инициативу хозяевам, чтобы лучше выяснить обычаи страны. Сыновья Нгамбези переговаривались вполголоса и изумленно качали головами, указывая друг другу на одежду Спика. Женщины бросали на музунгу озорные взгляды, шептались и хихикали в ладонь. Вдруг они все сразу обратились к своему господину с какой-то горячей просьбой.

=— Женщины хотят посмотреть, какие у тебя волосы, — сказал Нгамбези.

Спик снял свою широкополую шляпу.

Послышались восхищенные восклицания: «Ах, какие длинные волосы! И совершенно прямые! Как красиво! Ах, базунгу, какие это удивительные люди!» Пошептавшись еще немного, женщины вновь о чем-то запросили Нгамбези.

— Женщины хотят посмотреть, какого цвета у тебя ноги, — заявил старик.

Спик приподнял одну штанину, обнажив белую икру, поросшую редкими золотистыми волосками.

«Ах, какие ноги! Какая белая кожа! Ах, эти базунгу совсем необыкновенные люди!»

Старый Нгамбези заулыбался.

— Я очень доволен, — сказал он, — что музунгу бвана посетил мое поместье. Это большая честь — принимать высокого принца из страны Бузунгу.

— Почтенный Нгамбези, — сказал Спик, — я слышал, что ты приходишься царю Мтезе родным дядей, почему же ты тогда не живешь вместе с ним в столице? Таков обычай вашей страны?

Нгамбези помолчал и вдруг нетерпеливым жестом приказал всем своим чадам и домочадцам удалиться. Только слуга, подававший то тыквенный сосуд с банановым вином, то раскуренную трубку, продолжал сидеть позади своего господина. Спик отослал Бомбея и Бараку, оставив при себе одного переводчика. Лишь теперь Нгамбези собрался ответить на вопрос гостя.

— Дядя царя не может жить вместе с царем.

— Почему же? — изумился Спик.

— Когда умирает царь, избирается новый — один из его сыновей. Все остальные сыновья, — а их может быть много, потому что у царей бывает очень много жен — подлежат казни, за исключением двух, нужных на тот случай, если новый царь вдруг умрет, не успев народить детей..; Когда был избран на престол мой брат Сунна, отец Мтезы, он подарил мне жизнь, потому что мы с ним очень дружили. Но оставшийся в живых брат царя должен поселиться в отдалении от столицы или покинуть страну. Всех остальных своих братьев Сунна сжег на костре, как предписывает закон нашей страны.

— Как, закон предписывает царю казнить своих братьев? — Спик подумал, не напутал ли что-нибудь переводчик. — За что же?

— Чтобы они не смогли впоследствии заявить свои права на престол и поднять смуту.

— Однако незавидная участь родиться у вас братом наследного принца, — заметил Спик. — А давно ли царствует нынешняя династия?

— Ты задаешь вопросы, бвана, на которые никто не должен отвечать человеку из другой страны, — сказал Нгамбези. — Но я тебе расскажу кое-что, потому что я уже старик, а моя жизнь подарена мне Сунной, и всякого, кто захочет у меня ее отнять, постигнет гнев богов. Так вот послушай, что мы знаем о прошлом нашей страны.

Старик взял трубку из рук слуги, пустил облако сизого дыма и повел рассказ:

— Шесть поколений тому назад из соседней страны Уньоро на берег Ньянцы пришел охотник. При нем были собака, женщина, копье и щит. Звали его Мганда. Он стал охотиться в долине реки Катонги. Он был бедным человеком, но таким искусным охотником, что все виру — так назывался тогда народ, населявший эту страну, — приходили к нему за мясом. Они так полюбили охотника Мганду, что стали просить его стать их царем, обратившись к нему с такими словами: «Какой нам прок от нашего теперешнего царя, который живет от нас так далеко, что когда мы посылаем в дань ему корову, то у этой коровы в пути нарождается телка, эта телка сама становится коровой и тоже телится в пути, и так родятся все новые и новые телки, а наша дань так и не достигает назначения…»

Спик подивился: как эта легенда походила на предания народов Индии и Европы, в истории которых происходили захваты окраин слабых государств пришлыми завоевателями! Однако он, разумеется, воздержался от замечаний и продолжал слушать с таким видом, будто нисколько не сомневается в полной достоверности всех этих исторических сведений.