Однако было бы ошибочным упрощать, абсолютизировать те понятия и формулы, которые заключаются в концепции «мирного демократического пути к социализму», считать этот путь чем-то вроде Невского проспекта середины XX в. В реальной классовой и политической борьбе все складывается значительно сложнее. Прежде всего коммунистические партии, выступающие за «мирный демократический путь», в частности и потому, что они считаются с ценой, которой приходится оплачивать победу революции, никогда не исключали возможности иного пути, не отвергали a priori возможности, более того, необходимости в определенных условиях отвечать революционным насилием на контрреволюционное насилие со стороны господствующих классов. Складывание тех или иных исторических ситуаций, как известно, зависит не только от рабочего класса и его союзников, от стратегии и тактики их авангарда, но также и от их противников, от реакционных сил буржуазии, всегда готовых прибегнуть к насилию, дабы преградить путь политическому и социальному прогрессу. Далее, превращение этой программы из возможности в действительность обеспечивается отнюдь не автоматически, по мановению волшебной палочки. Реальность, действенность новой стратегии и тактики, ее революционный, а отнюдь не реформистский характер (как по невежеству или с клеветническими намерениями утверждают ее противники) зависит от ряда непременных условий, прежде всего от определенного соотношения сил в мире и, разумеется, в данной стране, – такого, при котором за осуществление социальных реформ, за расширение власти парламента, в защиту демократических институтов или внешней политики мира выступают действительно значительные, массовые силы, способные превратить «формальные, декларативные лозунги», которыми реформисты («реформисты без реформ») и в прошлом, и в настоящее время усыпляют массы, в конкретные объекты революционной борьбы, а в результате этой борьбы, – в существенные, реальные преобразования. И, следовательно, не министерские комбинации и «верхушечные компромиссы», а народное движение, борьба масс как основной рычаг достижения все более значительных, пусть пока промежуточных целей, – таково другое условие, при котором программа «мирного демократического пути к социализму» подтверждает свою подлинную революционность. И, наконец, важнейшим условием этой стратегии и тактики, – которая недоступна ни реформистам, обрекающим пролетариат на роль подчиненной, руководимой буржуазией силы, ни ультралевым сектантам, изолирующим его от союзников, – является действительное осуществление гегемонии пролетариата, а это предполагает создание им широкой системы социальных и политических союзов (ибо «нет ведущего, если нет ведомых») и в то же время способность рабочего класса и его марксистских партий стать «ведущей силой нации», т.е. решать исторические задачи, в осуществлении которых заинтересовано громадное большинство народа. А проблему гегемонии на современном этапе в высокоразвитых странах приходится решать в изменившихся условиях, с учетом происшедших социальных сдвигов (возросших удельного веса и роли средних слоев и особенно интеллигенции), наличия значительных демократических традиций, а также все более сильной, хотя и не всегда отчетливо выявленной тяги масс к социализму, – и в то же время с учетом живучести многих консервативных представлений, а также новых ложных предубеждений и страхов, которые прививает массам враждебная социализму идеология, обладающая столь богатыми материальными возможностями. Отсюда важное значение приобретает выбор форм и методов осуществления гегемонии: необходима тесная органическая увязка экономических и политических объектов борьбы, учет глубокого стремления масс, особенно испытавших гнет фашизма, к демократии, приверженность их к идеям свободы и независимости народов, наконец, все большую роль играет метод убеждения, развития «диалога» с трудящимися, инакомыслящими сегодня, но могущими быть завоеванными завтра на сторону социализма.
Все это свидетельствует о том, что путь борьбы не может быть простым, односложным.