Исторические рассказы и анекдоты из жизни русских государей и замечательных людей XVIII и XIX столетий

— Не безпокойтесь, ваше величество, возразилъ Нарышкинъ, — мой сынъ въ меня: что займетъ, того не отдастъ.

* * *

— Что стоитъ тебѣ сегодняшній балъ? — спросилъ его государь.

— Бездѣлицу, ваше величество, — пятьдесятъ рублей на гербовую бумагу.

* * *

Когда умеръ министръ финансовъ графъ Васильевъ, императоръ затруднялся кого назначить на его мѣсто.

— Назначьте меня, ваше величество: — сказалъ Нарышкинъ, — je suis non seulement versé dans les finances, mais renversé.

* * *

Получивъ вмѣстѣ съ прочими дворянами бронзовую медаль въ память отечественной войны 1812 года, Нарышкинъ воскликнулъ:

— Никогда не разстанусь я съ этой наградой; она для меня безцѣнна, — ее нельзя ни продать, ни заложить.

* * *

— Отчего, спросилъ его кто-то, — ваша шляпа такъ скоро изнашивается?

— Оттого, что я сохраняю ее подъ рукой, а вы на болванѣ.

* * *

Говорятъ, что Нарышкинъ, умирая, произнесъ:

— Первый разъ я отдаю долгъ — природѣ!

* * *

Нарышкинъ не любилъ государственнаго канцлера графа Румянцева и часто острилъ надъ нимъ. Румянцевъ до конца жизни носилъ прическу съ косичкой. — «Вотъ ужъ подлинно можно сказать, говорилъ Нарышкинъ, что нашла коса на камень».

* * *

На берегу Рейна предложили Нарышкину взойти на гору, чтобы полюбоваться окрестными живописными садами.

— Покорнѣйше благодарю, — отвѣчалъ онъ — съ горами обращаюсь всегда какъ съ дамами, — пребываю у ихъ ногъ.

(«Словарь достопамятныхъ людей русской земли». Бантыша-Каменскаго. Спб. 1847. Ч. 2. Стр. 473.— «Русскій Архивъ» 1864. Стр. 872. — Записки Вигеля. М. 1864. Ч. 3. Стр. 155. — Соч. князя Вяземскаго. Спб. 1883. Т. 8. Стр. 117 и 176).

* * *

Императоръ Павелъ, по восшествіи своемъ на престолъ, освободилъ содержащагося въ Шлиссельбургской крѣпости Н. И. Новикова и хотѣлъ пожаловать ему анненскую ленту, но Новиковъ не принялъ ея, сказавъ государю:

— Что будутъ говорить о покойной императрицѣ, когда вы пожалуете такой важный знакъ отличія тому, котораго она содержала въ крѣпости?

(«Рус. Старина» 1874. Т. 11. Стр. 158).

* * *

Въ 1812 году, П. X. Обольяниновъ, бывшій при императорѣ Павлѣ генералъ-прокуроромъ и затѣмъ жившій въ отставкѣ въ Москвѣ, былъ избранъ московскимъ дворянствомъ въ число членовъ комитета, который былъ учрежденъ тогда для сбора и вооруженія ополченія. Императоръ Александръ, прибывъ изъ арміи въ Москву и принимая дворянъ, сказалъ Обольянинову:

— Я радъ, Петръ Хрисанфовичъ, что вижу васъ опять на службѣ.

— Я и не оставлялъ ея, — отвѣчалъ бывшій генералъ-прокуроръ.

— Какъ? — спросилъ государь.

— Дворянинъ, — продолжалъ Обольяниновъ, — который управляетъ крестьянами и заботится о нихъ, служитъ государю и отечеству.

(Листки изъ записной книжки. «Рус. Стар.» 1874. Т. 11. Стр. 161).

* * *

Когда графы Алексѣй и Ѳедоръ Григорьевичи Орловы были еще простыми офицерами, то вели разгульную жизнь и любили хвастаться своею силою. Въ Петербургѣ только одинъ человѣкъ считался сильнѣе ихъ — гвардейскій офицеръ Шванвичъ. Онъ могъ сладить съ каждымъ изъ Орловыхъ порознь, — но вдвоемъ Орловы брали надъ нимъ верхъ. Разумѣется, они часто сталкивались другъ съ другомъ. Если случалось, что Шванвичу попадался одинъ изъ Орловыхъ, то онъ билъ Орлова, если же попадались оба брата, то они били ІПванвича. Чтобы избѣжать такихъ напрасныхъ дракъ, они заключили между собой условіе, по которому одинъ Орловъ долженъ былъ уступать Шванвичу и, гдѣ бы ни попался, безпрекословно ему повиноваться; двое же Орловыхъ должны брать верхъ надъ Шванвиченъ и онъ, въ свою очередь, былъ обязанъ покоряться имъ такъ же безпрекословно.

Однажды Шванвичъ встрѣтилъ Ѳедора Орлова въ трактирѣ и въ силу условія овладѣлъ бильярдомъ, виномъ и бывшими съ Орловымъ женщинами. Онъ, впрочемъ, недолго пользовался своей добычей, потому что вскорѣ пришелъ къ брату Алексѣй Орловъ, и Шванвичъ поневолѣ — долженъ былъ уступить обратно бильярдъ, вино и женщинъ. Пьяный ІПванвичъ хотѣлъ было противиться, но Орловы вытолкали его изъ трактира. Взбѣшенный этимъ, онъ спрятался подъ воротами и сталъ ждать своихъ соперниковъ. Когда Алексѣй Орловъ вышелъ, то Шванвичъ выскочилъ изъ засады, ударилъ его палашомъ, разрубилъ ему щеку и скрылся. Орловъ упалъ; однако ударъ, нанесенный нетвердой рукой, не былъ смертеленъ и Орловъ отдѣлался продолжительной болѣзнью и шрамомъ на щекѣ. Это было незадолго до переворота 1762 года. Орловы внезапно возвысились и могли бы погубить Шванвича, но они не хотѣли мстить ему. Онъ былъ назначенъ комендантомъ въ Кронштадтъ, а впослѣдствіи, стараніями Орловыхъ, былъ смягченъ приговоръ надъ его сыномъ, судившимся за участіе въ Пугачевскомъ бунтѣ.

(О поврежденіи нравовъ въ Россіи, Князя Щербатова. Лондонъ, 1860. Стр. 80).

* * *