Читаем Исторические записки. Т. IX. Жизнеописания полностью

Из племён к северо-востоку от Цзо[ду] крупнейшими были жань и ман[363]. Некоторые [из тех племён] были оседлыми, другие кочевали; [все они] проживали на западе Шу. К северо-востоку от жань и ман из множества племён самым большим было байма[364]. Эти [племена] относились к ди. Таково [расположение] варваров мань и и, живущих к югу и западу от Ба и Шу.

Ранее, в правление чуского Вэй-вана[365] послали цзянцзюня Чжуан Цяо во главе войска пройти вверх по Янцзы и подчинить [земли] к западу от Ба и Цяньчжуна. Чжуан Цяо был потомком чуского Чжуан-вана[366]. Цяо достиг [озера] Дяньчи[367] площадью в триста квадратных ли, в окрестностях которого на протяжении тысяч ли раскинулась плодородная равнина[368]. Опираясь на военную силу, [Цяо] утвердил [в этих местах] власть Чу. Когда он уже намеревался возвратиться с докладом, Цинь [попыталось] напасть[369] и захватить чуские области Ба и Цяньчжун, но [циньцы] не смогли [86] преодолеть укрепления вдоль дорог и отступили. Полагаясь на свои многочисленные [войска, Чжуан Цяо объявил себя] дяньским ваном, сменил одежды, [начал] следовать местным обычаям и стал [полноправным] правителем.

Во времена Цинь [армия во главе с] Чан Э[370], покоряя [эти земли, пробивала] дороги [шириною] в пять чи[371]. Во всех местных царствах [циньцы] ставили [своих] чиновников. Через десять с лишним лет Цинь погибла. [Дом] Хань, придя к власти, от этих царств отказался и восстановил старые укреплённые границы с Шу. Некоторые жители Ба и Шу тайно вели торговлю через границу, вывозя лошадей из Цзо, рабов и яков из Бо[372]. Благодаря этому Ба и Шу богатели.

На шестом году [правления У-ди] под девизом цзянь-юань (135 г.) дасин Ван Хуй выступил против Дунъюэ. В Дунъюэ убили [своего] вана Ина, о чём и сообщили [Ван Хую][373]. Возглавлявший войска [Ван] Хуй направил Тан Мэна, лина Пояна, доложить [о событиях] наньюэскому [вану].

В Наньюэ за трапезой Мэну подали шуский цзюйцзян[374]. [Тан] Мэн спросил, откуда его привозят. Ему ответили: «Его привозят с северо-запада, с реки Цзанкэ[375], [которая в нижнем течении достигает] ширины в несколько ли и протекает под стенами Паньюя». Когда Мэн вернулся в Чанъань, он расспросил торговца из Шу. Тот ответил: «Только из Шу вывозится цзюйцзян, немало его поступает с рынков в Елане. Елан расположен поблизости от реки Цзанкэ. Ширина реки там более ста шагов, по ней могут плавать суда. [Правитель] Наньюэ, используя свои богатства, подчинил Елан своему влиянию, которое на западе достигает Тунши[376], однако далее его власть не распространяется».

Тогда [Тан] Мэн направил императору письмо, в котором говорилось: «Ван Наньюэ ездит в колеснице с жёлтым верхом, с бунчуком с левой стороны; его земли простираются с востока на запад более чем на десять тысяч ли. На словах он признаёт себя внешним подданным [Хань], [на деле же] является единоличным властителем округа. Если двинуться от Чанша и Юйчжана, то водные пути там в большинстве случаев пресекаются, передвигаться трудно. Но я узнал, что в Елане имеются превосходные воины, там можно будет набрать более ста тысяч; их надо будет посадить на суда и плыть по реке Цзанкэ. Появившись неожиданно, мы осуществим прекрасный план покорения юэ. Так, силами Хань, с помощью ресурсов Ба и Шу, пройдя через Елан и поставив там своих чиновников, мы сильно облегчим [себе задачу]». [87]

Император одобрил [этот план], назначил [Тан] Мэна ланчжунцзяном, [передал] под его команду тысячу солдат и более десяти тысяч обозных. Пройдя земли Ба и Шу и заставу Цзогуань[377], [Мэн] встретился с еланским хоу До Туном. Мэн [преподнёс ему] богатые подарки, посулами и угрозами заставил принять [ханьских] чиновников, его сына назначил лином. [Жители] всех малых селений Елана были очень заинтересованы в ханьских шёлковых тканях, но понимали, что дороги к ним из Хань плохие и поэтому [ткани] получать трудно. Вот почему они примирились с условиями [Тан] Мэна.

[Тан Мэн] вернулся [в столицу] и доложил [о результатах], а затем образовали область Цяньвэй[378]. Послали воинов из Ба и Шу прокладывать дорогу, которая вела от Бо[дао][379] к реке Цзанкэ. Сыма Сян-жу[380], выходец из Шу, высказался за то, чтобы в Цюн и Цзо, где жили западные и, тоже учредили область. Сян-жу послали в ранге ланчжунцзяна [в эти земли], чтобы поставить в известность [местные народы] о том, что они все причислены к южным и, в [их землях] будет учреждён пост дувэя и создано более десяти уездов, которые станут частью [области] Шу.

Перейти на страницу:

Все книги серии Памятники письменности Востока

Самгук саги Т.1. Летописи Силла
Самгук саги Т.1. Летописи Силла

Настоящий том содержит первую часть научного комментированного перевода на русский язык самого раннего из сохранившихся корейских памятников — летописного свода «Исторические записи трех государств» («Самкук саги» / «Самгук саги», 1145 г.), созданного основоположником корейской историографии Ким Бусиком. Памятник охватывает почти тысячелетний период истории Кореи (с I в. до н.э. до IX в.). В первом томе русского издания опубликованы «Летописи Силла» (12 книг), «Послание Ким Бусика вану при подношении Исторических записей трех государств», статья М. Н. Пака «Летописи Силла и вопросы социально-экономической истории Кореи», комментарии, приложения и факсимиле текста на ханмуне, ныне хранящегося в Рукописном отделе Санкт-Петербургского филиала Института востоковедения РАН (М, 1959). Второй том, в который включены «Летописи Когурё», «Летописи Пэкче» и «Хронологические таблицы», был издан в 1995 г. Готовится к печати завершающий том («Описания» и «Биографии»).Публикацией этого тома в 1959 г. открылась научная серия «Памятники литературы народов Востока», впоследствии известная в востоковедческом мире как «Памятники письменности Востока».(Файл без таблиц и оригинального текста)

Ким Бусик

Древневосточная литература
Самгук саги Т.2. Летописи Когурё. Летописи Пэкче
Самгук саги Т.2. Летописи Когурё. Летописи Пэкче

Предлагаемая читателю работа является продолжением публикации самого раннего из сохранившихся памятников корейской историографии — Самгук саги (Самкук саги, «Исторические записи трех государств»), составленного и изданного в 1145 г. придворным историографом государства Коре Ким Бусиком. После выхода в свет в 1959 г. первого тома русского издания этого памятника в серии «Памятники литературы народов Востока» прошло уже тридцать лет — период, который был отмечен значительным ростом научных исследований советских ученых в области корееведения вообще и истории Кореи раннего периода в особенности. Появились не только такие обобщающие труды, как двухтомная коллективная «История Кореи», но и специальные монографии и исследования, посвященные важным проблемам ранней истории Кореи — вопросам этногенеза и этнической истории корейского народа (Р.Ш. Джарылгасиновой и Ю.В. Ионовой), роли археологических источников для понимания древнейшей и древней истории Кореи (академика А.П. Окладникова, Ю.М. Бутина, М.В. Воробьева и др.), проблемам мифологии и духовной культуры ранней Кореи (Л.Р. Концевича, М.И. Никитиной и А.Ф. Троцевич), а также истории искусства (О.Н. Глухаревой) и т.д. Хотелось бы думать, что начало публикации на русском языке основного письменного источника по ранней истории Кореи — Самгук саги Ким Бусика — в какой-то степени способствовало возникновению интереса и внимания к проблемам истории Кореи этого периода.(Файл без таблиц и оригинального текста)

Ким Бусик

Древневосточная литература

Похожие книги

Сказание о Юэ Фэе. Том 2
Сказание о Юэ Фэе. Том 2

Роман о национальном герое Китая эпохи Сун (X–XIII вв.) Юэ Фэе. Автор произведения — Цянь Цай, живший в конце XVII — начале XVIII века, проанализировал все предшествующие сказания о полководце-патриоте и объединил их в одно повествование. Юэ Фэй родился в бедной семье, но судьба сложилась так, что благодаря своим талантам он сумел получить воинское образование и возглавить освободительную армию, а благодаря душевным качествам — благородству, верности, любви к людям — стать героем, известным и уважаемым в народе. Враги говорили о нем: «Легко отодвинуть гору, трудно отодвинуть войско Юэ Фэя». Образ полководца-освободителя навеки запечатлелся в сердцах китайского народа, став символом честности и мужества. Произведение Цянь Цая дополнило золотую серию китайского классического романа, достойно встав в один ряд с такими шедеврами как «Речные заводи», «Троецарствие», «Путешествие на Запад».

Цай Цянь , Цянь Цай

Древневосточная литература / Древние книги