Истории молодого математика

После защиты диссертации стенографистка пригласила меня приехать к ней домой и проверить подготовленный ею текст, что я и сделал в назначенный день. Она оказалась кузиной Владимира Ивановича Смирнова, поила меня чаем и рассказывала о нем. Я узнал, что он был одним из десяти детей православного священника, что с детства отличался «благонравием», что его первую жену зарубили красные около Одессы в 1918 году, когда он находился в Петрограде, что В.И. был до войны членом «церковной двадцатки», что всю жизнь всячески помогал людям, в том числе и деньгами.

В. И. Смирнов. Автолитография Георгия Верейского

У меня дома, в кабинете висит литографический портрет Владимира Ивановича выполненый в 1961 году и подписанный Г. С. Верейским[147]. Добрая полуулыбка и взгляд, напоминающий мне о другом человеке столь же богатой души Александре Мене[148].

Мне приходилось несколько раз бывать у Владимира Ивановича как дома на Петроградской стороне, так и на даче в Комарово, и каждый раз я уходил от него просветленным. Не хочется казаться выспренним, но это – в точности то слово, которое описывало мое состояние. Таким удивительным был этот человек.

Приказано: рассыпать набор!

Я бывал у Владимира Ивановича не в гостях, а по делу. Одним из дел была подготовка обзорной статьи для готовившейся к печати «Математики в СССР за 1958–1967 гг.» Этот труд должен был стать продолжением упомянутой выше «Математики в СССР за 40 лет», и Владимир Иванович был ответственным за огромную тему «Уравнения в частных производных». Он должен был не только написать свою собственную часть, но и включить материалы ленинградцев, москвичей и коллег из других городов. Многие участники большого семинара с энтузиазмом помогали ему, и я не являлся исключением. Наконец, статья В.И. была готова и вместе с другими, за которые также отвечали уважаемые и активно работавшие люди, оказалась в Москве. Вскоре мы узнали, что обзорные статьи уже набраны, а затем произошло варварское событие, прекрасно иллюстрирующее закономерность «рыба гниет с головы».

Кое-кто из влиятельных академиков-математиков, недовольных тем, что картина математической жизни в Советском Союзе получилась не такой, какую им хотелось бы видеть, приняли решение рассыпать набор, что и было сделано. В московском издательстве «Наука» книги с обзорными статьями не вышли, а публикация «Наукой» двухтомной библиографии за 1958–1967 годы без обзоров наводила на мысль, что уникальный труд пропал.

Я так думал, пока мне в руки не попалась четырехтомная «История Отечественной Математики», вышедшая в 1968 году в украинском издательстве «Наукова Думка». Обзоры (с неполной библиографией, но с фотографиями математиков[149]) были включены в последние два тома, и, в частности, статью Владимира Ивановича, можно найти в первой книге четвертого тома этого издания. Мне неизвестно, каким образом рукописи, предназначенные для Москвы, оказались в Киеве, но, так или иначе, конец оказался благополучным. Перелистывая сейчас те старинные обзорные статьи, я с грустью смотрю на молодые лица своих современников. «Иных уж нет, а те далече.»[150]

После защиты докторской

Вернусь к своей докторской диссертации, судьба которой оказалась счастливой. В ВАК[151] ее не послали на отзыв «черному» оппоненту и утвердили почти мгновенно: 16 апреля 1966 года. О решении мне сообщил в личном письме академик С. М. Никольский[152]. Почему он это сделал? Может, хотел меня поблагодарить – незадолго до того я помог математическим советом одному из его аспирантов.

С. М. Никольский (около 1967 г.)

Тот 1966 год оказался очень интересным для меня с профессиональной точки зрения из-за двух конференций. 26 мая начался так называемый Симпозиум по теоремам вложения в Баку, а в конце августа я участвовал с кратким сообщением в Международном Конгрессе Математиков в Москве.

Теоремы вложения утверждают, что одни пространства дифференцируемых функций являются частью других. Они впервые были доказаны в 30-х годах С. Л. Соболевым, с тех пор активно развивались в различных направлениях, превратившись в обширную область математического анализа. Поскольку моя кандидатская диссертация имела к этой области самое прямое отношение, приглашение на Симпозиум я получил. Организован он был бакинцами с восточным гостеприимством, помню, например, что пару дней мы провели на курорте Бильга на берегу Каспийского моря, загорали на пляже, купались. После моего доклада меня представили С. Л. Соболеву и С. М. Никольскому[153].