История античной философии

Но самая трудная проблема для всей гносеологической теории Аристотеля состоит в следующем. Сущность рационалистической гносеологии состоит в объяснении происхождения понятий. При этом предполагается, что понятия должны иметь строго реалистический познавательный характер. Это значит, что понятия должны быть точными копиями бесспорных реальностей. Иначе сказать, в рационалистической гносеологии между предметом познания и результатом познания должно быть соотношение «оригинал – копия». У Платона это соотношение очевидно: оригинал – идея, копия – понятие. У Аристотеля же такого соотношения в принципе нет. Пусть понятия Аристотеля – как бы их происхождение ни объяснял сам Аристотель – будут считаться копиями. Но где же оригиналы? Единственное, что можно предположить в качестве оригиналов – это общие признаки, рассеянные по разным предметам. Но между этими рассредоточенными по разным объективно реальным предметам признаками и этими же признаками, умственно соединенными в абстрактные понятия, находящимися только в голове человека, отсутствует, что очевидно, отношение «оригинал – копия». А если этого отношения нет, то вся аристотелевская гносеологическая теория теряет реалистический характер и превращается в идеалистическую (в гносеологическом смысле) теорию. Идеализм в гносеологии – это синоним субъективизма. Напрашивающийся (но не сформулированный современниками Аристотеля) вывод, что именно субъективизмом характеризуется гносеологическая теория Аристотеля, позднее получил и фактическое подтверждение.

В XI-XII веках в Западной Европе среди богословов-философов происходил ученый спор об «универсалиях», т.е. о происхождении и познавательной ценности общих понятий. В процессе спора, в сущности, возобновлена была теория идей Платона и сформулирована (а, в общем, тоже возобновлена античная софистическая) нигилистическая теория, отрицающая всякую познавательную значимость общих понятий. Платоновская теория получила название «реализм», отрицающая её нигилистическая теория получила название «номинализм».

Но была и промежуточная, компромиссная теория – «концептуализм». Автор её, Пьер Абеляр (1079-1142), по сути, повторил аристотелевскую теорию. Он утверждал, что понятия существуют только в головах людей, и никаких адекватных им соответствий в предметно-чувственном мире нет. Поэтому понятия следует назвать «концептами» (букв. «зародышами», «порождениями»), чтобы подчеркнуть их творческий характер. Понятия именно суть порождения умственно-творческой способности человека, которые имеют исключительно субъективный характер. Субъективизм концептуализма был очевиден и не вызывал у современников никакого сомнения. Концептуализм, в сущности, тот же нигилистический номинализм, но несколько смягченный по словесному выражению.

Теория Аристотеля – рационалистический идеализм.

Но этот же субъективизм следует отнести и к теории Аристотеля как прототипу концептуализма. Действительно, теория Аристотеля есть, в сущности, рационалистический идеализм, т.е. субъективизм, приближающийся к номинализму-нигилизму. Но как же быть с тем несомненным фактом, что Аристотель держался убеждения, согласно которому истинное, т.е. философское, знание – это знание, состоящее из понятий? Да, действительно, Аристотель был твердо убежден в возможности рационально-понятийного знания, и его только и признавал истинным философским знанием. Он только отказался признавать учение Платона об идеях как объяснение происхождения понятий.

Позитивное значение теории Аристотеля подтверждается не сущностью этой теории (ибо сущность этой теории, не надо забывать, есть номинализм), а её основной предпосылкой. Эта предпосылка – положение Сократа о необходимости искать истинное знание через разум, который один только и может представить понятия в качестве элементов этого истинного знания. Само собой разумеется, что за этим положением скрывается вся уже довольно долгая традиция выявления рациональной гносеологии в древнегреческой философии, связанная с именами Гераклита, Парменида, Анаксагора и Пифагора, в которую, после Сократа и Платона, вписывается и сам Аристотель.

Заминка в естественном развитии этой традиции произошла именно в одном звене – в переходе от Платона к Аристотелю. Платон объяснил рациональное происхождение понятий и тем самым сформулировал рационально-реалистическую гносеологию, которою только и можно обосновать притязание на особый, именно философский, источник знания, противополагаемый обычному источнику знания через органы внешних чувств. Аристотель объяснение это не принял, но остался при убеждении, что философский источник знания – это разум. То есть, предпосылка рационалистической гносеологии осталась несомненной, но самой этой рационалистической гносеологии (в реалистическом её варианте) не оказалось.