Читаем История безбрачия и холостяков полностью

«Множество женщин в возрасте от 15 до 30 лет переезжают в город, что само по себе способствует увеличению числа рабочих мест для них».[374] Однако они не выходят замуж — не из-за бедности, а из стремления к социальному преуспеванию. Очевидно различие между незамужними горожанками и жительницами деревни. По результатам той же переписи, среди высококвалифицированных специалисток старше 50 лет 27 % незамужних. А среди крестьянок — 6 %. У мужчин того же возраста холостые составляют 4 % среди высококвалифицированных специалистов и 33 % среди крестьян. «Показатель супружества для мужчин возрастает в прямой зависимости от уровня доходов и квалификации; для женщин зависимость обратная».[375] С этим убеждением согласны и англосаксонские романистки, описывающие жизнь одиноких, но блестящих женщин в больших городах: Нью-Йорке («Секс в большом городе» Кэндес Бушнелл) или Лондоне («Злоключения Тифани Трот» Изабель Вульф). Чем выше поднимается женщина по социальной лестнице, тем стремительнее бегут от нее мужчины. Может быть, мужчины боятся, что их супружеский авторитет не выдержит соперничества с «генеральной директоршей»?

Что касается холостяков-рабочих, появившихся в огромных количествах в XIX веке, когда начался массовый исход из деревни в город, то в XX веке их образ существенно изменился. Во-первых, теперь они селятся по преимуществу не в самом городе, а в пригородах, а во-вторых, приезжают не столько из деревни, сколько из развивающихся стран.

Так, например, в департаменте Сена-Сен-Дени, где необычайно высока концентрация иммигрантов, коэффициент брачности самый низкий во Франции (3,5 ‰ против среднего по стране 4,6 ‰), но там же самый высокий коэффициент рождаемости (16,6 ‰ против среднего по стране 12,5 ‰). В этом районе множество многодетных семей, но так же много рабочих-холостяков, что отличает его от горных или сельских районов, где коэффициент рождаемости и коэффициент заключения браков одинаково низки.

Жизнь холостяков в пригородах также существенно изменилась. В конце 1950-х годов она протекала в общежитиях для рабочих-иммигрантов, которые приглашались в страну в связи с нехваткой рук для черной работы.[376] Проблемами таких рабочих стали заниматься разного рода полуобщественные организации, центры социальной помощи при мэриях, частные благотворительные организации, общества смешанного типа экономики, такие как «Сонакотра», акционером которого на 52 % является государство, а также Алжирские власти, Сберегательная касса фондового кредита Франции, Национальная федерация строительства и Правление «Рено». Изначально речь шла о спальных местах в особых помещениях или просто в бараках; такой выход из положения считался тогда временным. В 1960-е годы государство поощрило строительство зданий при поддержке ассоциаций и обществ HLM («Жилище за умеренную плату»).

Государство рассчитывало привлечь рабочих с семьями, поэтому строить предпочитали большие квартиры. Однако холостяков оказалось больше, чем предполагалось, и комнаты стали разделять перегородками: каждый получал индивидуальное жилье размером от 3 до 5 квадратных метров. Так во Франции появился парк из 740 рабочих общежитий на 140 тысяч спальных мест, причем 63 тысячи из них размещались в Иль-де-Франс. Не менее полусотни организаций взялись за устройство жизни в этих общежитиях: «Сонакотра» («Национальное общество строительства жилья для алжирцев», организованное в 1956 году во время волнений в Алжире), «Адеф» («Общество развития строительства общежитий», созданное в 1955 году), «Афтам» («Общество подготовки рабочих и обустройства мигрантов», 1992 год), «Афрп» («Объединение общежитий парижского региона», 1949 год), «Сундиата» («Поддержка, союз, достоинство, обустройство иммигрантов из Африки», 1963 год)…

Новые общежития существенно отличаются от гостиниц для рабочих, которые строились в XIX веке. Жизнь в общежитиях, как правило, организуется вокруг этнических или религиозных сообществ, в них сохраняются культурные и бытовые традиции стран происхождения рабочих, многие из которых — мусульмане.

Некоторые рабочие, семьи которых остаются в родной стране, отсылают часть денег домой, а после того как они вернутся, дети или внуки смогут поселиться на их бывшем месте во французском общежитии.

Закон о воссоединении семей (декрет от 29 апреля 1976 года) изменил облик иммиграции. Если до сих пор иммигранты приезжали по одиночке, то теперь они получили возможность вызывать к себе во Францию семьи. Вновь появилась необходимость в строительстве больших квартир, и с 1978 года для иммигрантов стало строиться по преимуществу семейное жилье.

Герой-холостяк

Холостяки привлекают внимание не только моралистов и политиков. Часто их образ используется в литературе, комиксах, кино… В мире вымысла их даже больше, чем в мире реальном.

Перейти на страницу:

Все книги серии Культура повседневности

Unitas, или Краткая история туалета
Unitas, или Краткая история туалета

В книге петербургского литератора и историка Игоря Богданова рассказывается история туалета. Сам предмет уже давно не вызывает в обществе чувства стыда или неловкости, однако исследования этой темы в нашей стране, по существу, еще не было. Между тем история вопроса уходит корнями в глубокую древность, когда первобытный человек предпринимал попытки соорудить что-то вроде унитаза. Автор повествует о том, где и как в разные эпохи и в разных странах устраивались отхожие места, пока, наконец, в Англии не изобрели ватерклозет. С тех пор человек продолжает эксперименты с пространством и материалом, так что некоторые нынешние туалеты являют собою чудеса дизайнерского искусства. Читатель узнает о том, с какими трудностями сталкивались в известных обстоятельствах классики русской литературы, что стало с налаженной туалетной системой в России после 1917 года и какие надписи в туалетах попали в разряд вечных истин. Не забыта, разумеется, и история туалетной бумаги.

Игорь Алексеевич Богданов , Игорь Богданов

Культурология / Образование и наука
Париж в 1814-1848 годах. Повседневная жизнь
Париж в 1814-1848 годах. Повседневная жизнь

Париж первой половины XIX века был и похож, и не похож на современную столицу Франции. С одной стороны, это был город роскошных магазинов и блестящих витрин, с оживленным движением городского транспорта и даже «пробками» на улицах. С другой стороны, здесь по мостовой лились потоки грязи, а во дворах содержали коров, свиней и домашнюю птицу. Книга историка русско-французских культурных связей Веры Мильчиной – это подробное и увлекательное описание самых разных сторон парижской жизни в позапрошлом столетии. Как складывался день и год жителей Парижа в 1814–1848 годах? Как парижане торговали и как ходили за покупками? как ели в кафе и в ресторанах? как принимали ванну и как играли в карты? как развлекались и, по выражению русского мемуариста, «зевали по улицам»? как читали газеты и на чем ездили по городу? что смотрели в театрах и музеях? где учились и где молились? Ответы на эти и многие другие вопросы содержатся в книге, куда включены пространные фрагменты из записок русских путешественников и очерков французских бытописателей первой половины XIX века.

Вера Аркадьевна Мильчина

Публицистика / Культурология / История / Образование и наука / Документальное
Дым отечества, или Краткая история табакокурения
Дым отечества, или Краткая история табакокурения

Эта книга посвящена истории табака и курения в Петербурге — Ленинграде — Петрограде: от основания города до наших дней. Разумеется, приключения табака в России рассматриваются автором в контексте «общей истории» табака — мы узнаем о том, как европейцы впервые столкнулись с ним, как лечили им кашель и головную боль, как изгоняли из курильщиков дьявола и как табак выращивали вместе с фикусом. Автор воспроизводит историю табакокурения в мельчайших деталях, рассказывая о появлении первых табачных фабрик и о роли сигарет в советских фильмах, о том, как власть боролась с табаком и, напротив, поощряла курильщиков, о том, как в блокадном Ленинграде делали папиросы из опавших листьев и о том, как появилась культура табакерок… Попутно сообщается, почему императрица Екатерина II табак не курила, а нюхала, чем отличается «Ракета» от «Спорта», что такое «розовый табак» и деэротизированная папироса, откуда взялась махорка, чем хороши «нюхари», умеет ли табачник заговаривать зубы, когда в СССР появились сигареты с фильтром, почему Леонид Брежнев стрелял сигареты и даже где можно было найти табак в 1842 году.

Игорь Алексеевич Богданов

История / Образование и наука

Похожие книги

Дворцовые перевороты
Дворцовые перевороты

Людей во все времена привлекали жгучие тайны и загадочные истории, да и наши современники, как известно, отдают предпочтение детективам и триллерам. Данное издание "Дворцовые перевороты" может удовлетворить не только любителей истории, но и людей, отдающих предпочтение вышеупомянутым жанрам, так как оно повествует о самых загадочных происшествиях из прошлого, которые повлияли на ход истории и судьбы целых народов и государств. Так, несомненный интерес у читателя вызовет история убийства императора Павла I, в которой есть все: и загадочные предсказания, и заговор в его ближайшем окружении и даже семье, и неожиданный отказ Павла от сопротивления. Расскажет книга и о самой одиозной фигуре в истории Англии – короле Ричарде III, который, вероятно, стал жертвой "черного пиара", существовавшего уже в средневековье. А также не оставит без внимания загадочный Восток: читатель узнает немало интересного из истории Поднебесной империи, как именовали свое государство китайцы.

Мария Павловна Згурская

Культурология / История / Образование и наука
Другая история войн. От палок до бомбард
Другая история войн. От палок до бомбард

Развитие любой общественной сферы, в том числе военной, подчиняется определенным эволюционным законам. Однако серьезный анализ состава, тактики и стратегии войск показывает столь многочисленные параллели между античностью и средневековьем, что становится ясно: это одна эпоха, она «разнесена» на две эпохи с тысячелетним провалом только стараниями хронологов XVI века… Эпохи совмещаются!В книге, написанной в занимательной форме, с большим количеством литературных и живописных иллюстраций, показано, как возникают хронологические ошибки, и как на самом деле выглядит история войн, гремевших в Евразии в прошлом.Для широкого круга образованных читателей.

Александр М. Жабинский , Александр Михайлович Жабинский , Дмитрий Витальевич Калюжный , Дмитрий В. Калюжный

Культурология / История / Образование и наука