История безбрачия и холостяков

Интернет в особенности стал символом нового общества, где развиваются разные способы коммуникации и одновременно растет пристрастие к уединению. Почти 40 % пользователей Интернета — холостяки.[370] Разработчики сайтов хорошо знают это; недавно, когда я обратился к ним за помощью, меня тут же засыпали электронными посланиями, вопрошающими, действительно ли я желаю провести ночь в одиночестве…

Беспокойство по поводу того, что современное общество все более упрощает одинокую жизнь, родилось не сегодня. Еще в 1888 году один обличитель безбрачия жаловался: «Современная наука благоприятствует независимости мужчины и наносит большой ущерб женщине, так как делает почти не ощутимым ее отсутствие в жизни мужчины». Он обвиняет в этом электричество и «замечательные достижения химии и механики», которые освобождают мужчину от «вынужденных домашних обязанностей» и позволяют не прибегать к помощи женщины. «Основа дома — женщина и бык», — так говорит он с элегантностью, заставляющей навсегда забыть о том, что французы считаются галантной нацией.

Сгущенное молоко, экстрагированное мясо, яичный порошок, консервированные фрукты и сардины в масле стоят в одном ряду с другими причинами, благоприятствующими распространению холостой жизни. Не надо заводить жену, чтобы она сварила яйцо. Уже в 1806 году Каде-де-Во называл «заведениями для холостяков» кафе, промерзающие ночью и согревающиеся утром теплом ламп. Безбрачие стало синонимом отказа от сложностей домашнего обихода. Другое, более серьезное следствие: обилие мужчин-холостяков приводит к обилию работающих женщин. «Равноправие мужчин и женщин, прошу это отметить, не причина, а следствие. Претензии женщин вполне обоснованы, но следует заметить, что они не могут считаться естественными для нормально развивающегося общества и свидетельствуют о глубокой социальной болезни!»[371] К яичному порошку добавились и другие новинки, которые, как мы наивно считали в 1960-е годы, призваны освободить женщину. Сейчас они освобождают от хлопот холостяка; как поведал мне один их них: «посудомоечная машина — это самое главное достижение мужчины». Вот что говорит Кэндес Бушнелл, чья книга «Секс в большом городе» стала библией нью-йоркских холостяков конца XX века: «Мне следовало устроить свою жизнь как можно раньше, ибо нет ничего проще, чем остаться в Нью-Йорке одинокой. Теперь пути назад нет».[372]

Оставив в стороне шутки, признаем, что если комфорт и не породил холостую жизнь, то он сделал ее возможной, так как избавил человека от повседневных домашних забот, обилие которых некогда побуждало мужчин вступать в брак. Старых холостяков XVIII века упрекали в том, что они не могут заставить слуг относиться к себе с уважением; теперь слуги не нужны. Взять, например, приготовление еды. Вспомним кузину Бетту и кузена Понса: одна постоянно обедает в городе, другой напрашивается на обед к родственникам, чем их очень раздражает. Леон Шлейтер, герой Жоржа Дюамеля, «питался в посредственных заведениях, к чему вынуждала его холостая жизнь, пренебрежение собственными нуждами и строгость политических взглядов».[373] Сегодня же холостяки просто берут продукты с полки в супермаркете. Будем ли мы удивляться, что большие города притягивают холостяков? В одном только Нью-Йорке их три миллиона — треть населения.

Жизнь холостяков-горожан XX века отличается от жизни в XIX или XV веках. Обилие холостяков среди горожан было некогда связано с потребностью города в слугах и рабочих. Вплоть до Второй мировой войны в Париже существовал устойчивый образ холостяка, живущего в номере гостиницы или в комнате для прислуги. Как следствие — развитие сферы обслуживания, которое в свою очередь вызвало новый приток молодых холостяков, по преимуществу в высших кругах общества.

Перепись 1968 года фиксирует в Париже избыток женщин, готовых вступить в брак (незамужних, разведенных, вдов), количество которых превышает количество мужчин на 11,33 %, в то время как по остальной Франции наблюдается избыток мужчин, готовых вступить в брак (0,46 %).