История европейской философии: курс лекций

Психологическая же неизбежность возникновения такой фикции, как понятие, обусловливается прежде всего тем обстоятельством, что индивид в силу ограниченности своих познавательных средств не может охватить всю окружающую его действительность своим знанием. Ведь для того, чтобы это попытаться сделать, надо было бы на каждый предмет онтологической действительности иметь отдельное представление. Но эта задача невыполнима, ибо таких предметов практически бесконечное количество, и иметь соответствующее этому бесконечному количеству предметов такое же бесконечное количество их копий-представлений, совершенно очевидно, невозможно для человека. Кроме того, человеческое мышление неразрывно связано с языком. По отношению к представлениям это означает, что у каждого представления в качестве его словесного обозначения должно было бы быть отдельное слово. Совершенно очевидно, что бесконечного количества слов, предполагаемого для обозначения бесконечного количества представлений, человеческий язык, в любом его национальном варианте, иметь не может. Итак, невозможность оперировать бесконечным количеством единичных представлений (соответствующих бесконечному количеству предметов чувственного мира) и таким же бесконечным количеством слов для обозначения этого бесконечного количества представлений поставила вопрос о практическом разрешении этой проблемы. Разрешена проблема была следующим образом. Количество представлений и количество слов, обозначающих эти представления, было сокращено до того минимума, который позволил человеку и то (представления) и другое (слова) сравнительно легко употреблять в своей практической деятельности. Сокращение этого количества представлений и слов до минимума сделалось возможным как результат расширения познавательного значения единичных представлений и соответствующего расширения значения слов, маркирующих (= обозначающих) эти представления. Как возможно такое расширение смысла употребляемых представлений и слов? Ответ на этот вопрос в гносеологической своей части (касающейся расширения значения представлений) был дан ещё в античной философии стоиками, а в Новое время воспроизведён Гоббсом. Локк с этим объяснением согласился. Единичные представления от повторных употреблений со временем, фигурально говоря, теряют точность и чёткость своего рисунка и поэтому становятся пригодными не только для обозначения тех единичных предметов, которые были оригиналами для возникновения этих представлений (= копий оригиналов), но и для обозначения всех предметов, которые с этими оригиналами имеют внешнее сходство. Именно таким образом из единичных представлений возникли т. н. «общие представления», которые гносеологические рационалисты неправильно называют «понятиями».

К этому номиналистическому объяснению происхождения общих представлений Локк добавляет своё авторское объяснение происхождения расширительного значения слов, обозначающих эти общие представления. Это объяснение указывает на ту же необходимость расширения смысла употребляемых для обозначения общих представлений слов, что и вызвала расширение смысла самих представлений, превратив единичные представления в общие. Как бесконечное количество единичных представлений невозможно удержать в памяти индивида и поэтому возникла необходимость это безграничное количество единичных представлений сократить до требуемого практикой минимума, путём расширения смысла единичных представлений до объема т. н. общих представлений, так и бесконечное количество слов, теоретически предполагаемое для обозначения бесконечного количества единичных представлений, невозможно удержать в памяти индивида и поэтому количество слов тоже должно было быть сокращено до практически приемлемого минимума тем же путём (= способом), т. е. расширением смысла слов – от обозначения единичных представлений до обозначения общих представлений[140]. Вообще Локк был едва ли не первым из выдающихся новоевропейских философов, который при разрешении гносеологической проблемы о соотношении знания и объективной реальности (= проблемы реальности знания) вспомнил и о проблеме соотношения знания и слов человеческого языка, которыми это знание выражается[141]. Это привнесло в гносеологические рассуждения Локка дополнительные сложности, но эти сложности не послужили помехой для формирования следующих окончательных гносеологических выводов, сделанных самим Локком.

1) Ощущения органов внешних чувств не дают реального знания, они суть только лишь субъективные состояния души индивида.

2) Даже реальность т. н. первичных качеств познаваемых предметов внешнего мира не может быть удостоверена с надлежащей основательностью.

3) Всё познание предметно-чувственного мира подводится под категорию «вероятности» (= «вероятностного знания»), и только.