История Финляндии. Время императора Александра I

Главное положение мирного трактата, заключенного 5 — 17 сентября 1809 г. в Фридрихсгаме, гласит, что король шведский отказывается навсегда от своих прав на губернии Кюменегородскую, Нюландскую, Тавастгусскую, Абоскую и Бьернеборгскую с Аландскими островами, Саволакскую, Карельскую, Вазаскую, Улеоборгскую и часть западной Ботнии до реки Торнео, каковые губернии со всеми жителями, городами, портами, крепостями, селениями, островами «будут состоять в собственности и Державном обладании Империи Российской и к ней навсегда присоединяются». О таковом исходе вековой борьбы со Швецией, Россия была оповещена особым манифестом от 1-го октября 1809 г., в котором говорилось: «В течении седьми столетий непрерывные почти войны потрясали спокойствие народов, предоставленных природою хранить доброе и мирное соседство. От самых отдаленнейших времен до дней наших, от славных побед благочестивого предка Нашего, Святого и Великого Князя Александра Невского до настоящего мира редко проходило десять сряду лет, и никогда почти не протекало полвека, чтобы война Между ими не возникла. Колькратно мир, кровию народов запечатленный, вскоре после того был по стечению обстоятельств снова расторгаем. Колькратно Финляндия, всегдашний предмет и позорище сей войны, страдала, истребляема огнем и мечем... Провидению угодно наконец было сию долголетнюю и всегда возрождающуюся распрю соседственных народов решить окончательно во дни Наши Настоящий разрыв возник от причин, кои в существе своем были одинаковы со всеми предыдущими. Преклонность Швеции к Державе, нам неприязненной, и близкий пример пылающего Копенгагена, были явным предзнаменованием враждебных мер, на Нас совещаемых. Оружием надлежало положить преграду сим совещаниям. Но возприяв оружие, Мы тогда же готовы были остановить его действие. Первое движение Наше было, обратить занятие Финляндии Российскими войсками в простую меру осторожности. Но советы Наши и самые сильные убеждения остались безуспешны в основаниях его Мы постановили оградить Империю Нашу естественными твердыми пределами, отдалить и пресечь раз навсегда причину и предлог браней и вместе с тем утвердить единообразие политической системе, положению обоих народов свойственной и святости Наших союзов приличной.... Новые владения Наши, с одной стороны огражденные Свеаборгом и другими крепостями, обеспеченные весьма важным для морской силы положением Аландских островов, с другой окруженные Ботническим заливом и отделенные от соседей большими реками Торнео и Муонио, всегда будут составлять твердую и незыблемую ограду Империи Нашей... При таковых существенных выгодах сего мира не может быть для сердца Нашего равнодушно присоединение к числу верных Наших подданных народа Финского. Бедствиями войны доселе почти непрерывно обуреваемый, отныне станет он на чреде народов, под сению престола Нашего покоющихся в тишине и безопасности. Шесть губерний со всеми принадлежащими к ним городами и селениями приобретают сим новое бытие и благословляют уже промысел Вышнего, судьбу их тако устрояющий. ...Обладая всеми портами и пристанями в Финском заливе, на Аландских островах и во всей восточной части Ботнического залива до самого Торнео, в стране плодоносной, изобилующей лесами и разными произведениями земли, населенной народом трудолюбивым и к мореходной промышленности издревле приобыкшим, торговля. наша воспримет новое расширение, купеческое мореплавание получит новую деятельность, а с тем вместе и воинское Наше морское ополчение приобрящет новые силы».

Главнокомандующий в Москве, фельдмаршал гр. И. В. Гудович, был уведомлен о присоединении Финляндии особым рескриптом от 7 сент. 1809 г.

«Сделано большое военное празднество в Петербурге. Множество вышло награждений чиновникам, в войне бывшим». На торжественном молебне по случаю заключения Фридрихсгамского мира, граф де-Местр «не мог свести глаз с бедной царствующей императрицы».

Швеция лишилась Финляндии; Финляндия очутилась в новых условиях; Россия расширила и укрепила свои границы. Но посмотрите, как различно представители трех названных стран отнеслись к совершившемуся факту. Их взгляды глубоко знаменательны: они рисуют национальные особенности народностей, пришедших в непосредственное соприкосновение.

Граф Николай Петрович Румянцев

А. Ф. Шёльдебранд