История Финляндии. Время императора Александра I

Последствия войны 1808 — 1809 гг. для Финляндии оказались очень существенными: она живет ею, от нее ведет свое начало её история, её благополучие на полях, политых кровью её сынов, показались первые всходы её современной культуры. Финляндцы, благодаря талантливому своему поэту И. Л. Рунебергу, создали из войны 1808 — 1809 г. особый культ. Финляндия нуждалась в героях и Рунеберг в событиях 1808 — 1809 гг. усмотрел материал, пригодный для создания этих героев или новых мифических образов. Песни Рунеберга, известные под названием «Рассказов прапорщика Столя», послужили фокусом, собравшим воедино все разбросанные лучи любви финнов к своей родине. Война 1808 — 1809 гг. была им идеализирована. Его «Рассказы Столя» — ряд патриотических стихотворений, в которых описаны подвиги шведо-финских героев. Это — картинная галерея любви к отечеству. Этими песнями Рунеберг научил своих соотечественников уважать непоколебимую верность своих предков и их самоотверженную храбрость. Он спас от забвения события этой войны. Перейдя в его стихах непосредственно из прошлого в народную память и обвеянная народной любовью, она живет при свете блестящего дня, избежав архивных тайников. А главное — он своим вдохновенным словом много способствовал пробуждению национальных стремлений финнов. Благодаря Рунебергу война 1808 — 1809 гг. попала в школу края, где заняла первенствующее место в её программах, в её библиотеках, в её отдыхе, в её торжествах. На «Рассказах прапорщика Столя» воспитана вся Финляндия и воспитывается все её подрастающее поколение. «Рассказы Столя» стали центром искусства Финляндии. Война 1808 — 1809 гг. стала главным источником финской национальности, финского патриотизма. Она вдохнула в финский народ сознание своего бытия, своего значения. Главные корни отношений финляндцев к России и русским уходят в почву, возделанную стихотворениями Рунеберга. Весь так называемый «финляндский вопрос» необъясним без «Рассказов Столя». Из прошлого 1808 — 1809 гг. Финляндия извлекает уроки для настоящего и будущего. Главным средством возбуждения любви финнов к своей родине являются примеры борьбы их предков с русскими при Пюхайоки, Револаксе, Сикайоки и т. д. Финляндским героям, разившим под предводительством Адлеркрейца, Дебельна, Сандельса и др. русские отряды, Финляндия воздвигла памятники на полях Алаво, Ютаса, Лаптю, Оравайса и при Вирте.

Крайне своеобразно отнеслись русские как к самой войне, так и её последствиям. «Хотя это завоевание было очень полезно, — писал Греч, — но так как оно было сделано против союзника и родственника, то не одобрялось общим мнением в России». «Я надеюсь, писал Шёльдебранд из Петербурга королю, что в Швеции мир, хотя и плохой, будет встречен всеобщим удовольствием. Но здесь (в Петербурге) полная противоположность. Радуются, правда, что окончились бедствия, сопровождающие войну; но недовольны, что у нас отняли слишком много территории, и кажется все убеждены, что мир будет непродолжителен. Обвиняют в этом графа Румянцева, говоря, что он, ради тщеславия, пожелал увеличить территорию России во время своего служения министром».

«Враждебное настроение, с которым относились в России к союзу с Наполеоном, привело к тому странному явлению, что наступательная война против шведов, этих старинных географических врагов Империи, была громко осуждаема русскими, и успехи наших войск почитались бесславием. Современникам этих событий казалось, что Александр вооружился против слабого соседа во исполнение воли, исходившей от ненавистного завоевателя и притеснителя народов Наполеона; в новом приобретении усматривали одно только беззаконное насилие».

«С самого Тильзитского мира Россия смотрела на свои приобретения, как на подачки Наполеона».

«О Боже мой, о бедная Швеция, о бедные шведы! — Вот что было слышно со всех сторон после Фридрихсгамского мира, — свидетельствует Ф. Ф. Вигель. — Англичане не захотят тому поверить».

Декабрист Кн. С. Гр. Волконский, «почитая войну со Швецией несправедливой», отказался принять должность адъютанта при Буксгевдене. По Финляндии в период войны ходили странные слухи о том, что великому князю Константину Павловичу угрожал арест, если бы он не выставил своих драгун против Швеции, и что он, очень недовольный войной, в публичных местах пил за здоровье шведского короля. Современник царствования Александра I Н. И. Тургенев рассказывает: «Своим благородным образом действий относительно Финляндии, Император Александр как будто желал заставить забыть несправедливый способ её приобретения и вознаградить новых подданных за перемену правления, которой они подвергались. Он дал Финляндии новое устройство и конституцию и оставил ее во всех отношениях: законодательном, административном и судебном, независимой от остальной Империи. Там установлено было национальное представительство. Его благие намерения в пользу этой части Империи увенчаны были полным успехом: во все его царствование Финляндия процветала под сенью учреждений, которыми обязана была великодушию этого Государя».