История Финляндии. Время императора Александра I

Усмотрев, что средства общественной кассы невелики, он высказывает желание и указывает на возможность обойтись одной большой коллегией, подразделенной на несколько отделов или департаментов, члены коего должны быть назначаемы пожизненно. Управляющие департаментами ведают соответственные дела, но не решают их окончательно, а представляют их в общее собрание коллегии. Постановление коллегии следовало подвергнуть, по его мнению, еще рассмотрению особого учреждения, которое он неопределенно называет «подготовлением общих дел», составленного из 6 членов. Отсюда же дела поступали бы в совет, состоящий при генерал-губернаторе. Четыре члена сего последнего совета должны быть облечены особым доверием монарха и они, по проекту Эренстрёма, обязаны, вместе с генерал-губернатором, являться решающей властью. Отдельно от коллегии надлежало стоять высшему суду, в составе 6 членов, назначаемых на три года. Такой проект, по словам его составителя, совершенно согласовался бы с духом финляндской конституции.

Аминов пришел в восторг от плана, набросанного Эренстрёмом, и даже выразил претензию, что проект в главных частях зиждется на его мыслях. Сенатор Маннергейм, которого Армфельт признавал единственным финским сановником, соответствовавшим своему назначению, указал на то, что предложение Эренстрёма «чересчур много опирается на главные основы новой шведской конституции».

Маннергейм был предупрежден Ребиндером: «Генерал Армфельт говорил мне, — писал Ребиндер, — что он просил твоего заключения относительно реформы совета. Будь осторожен в твоем ответе. Ты знаешь его склонность к нововведениям и переменам. Без сомнения администрация могла бы получить лучшее направление, чем она имеет, и больше соответствовать нашей конституции, но во 1) — будет стоить дорого и быть может превысит наши доходы, а во 2) полезно ли производить постоянные перемены? Не вызовет ли это опасение: — то. что можно изменить, можно и уничтожить? Не лучше ли будет отложить это до сейма, когда земским чинам возможно будет ближе обсудить трудности и выгоды реформы».

Против проекта учреждения как особых коллегий по шведскому образцу, так и одной большой общей коллегии, выступил с обширной мотивированной запиской епископ Яков Тенгстрём. С точки зрения здравой политики, он находил нежелательным учреждать для малой страны такое управление, которое является по средствам лишь целому и богатому королевству. Он указывал на малую подготовленность чиновников, на дороговизну и т. п., а также на необходимость сохранить «взаимную связь с Монархом, с новыми согражданами на обширном пространстве Русского государства, и с общими правительственными основами, которые Александру благоразумно угодно было предпринять для споспешествования счастью и самостоятельности своего народа». «Что касается состава Совета, то следует прежде всего заметить, — писал Тенгстрём, — что комитет в Борго, который по Высочайшему повелению составил его проект, находил по многим причинам необходимым, дабы председательство в совете было предоставлено генерал-губернатору не только потому, что он ближайший представитель Государя в крае, но и для того, чтоб устранить контраст и недоразумения, которые неизбежно возникают между военным и гражданским управлениями. Благодаря той форме, которую хозяйственный департамент теперь имеет и Высочайшей инструкции, по которой генерал-губернатор теперь обязан управлять, закону и праву страны, кажется, не угрожает никакой опасности от влияния этого должностного лица, если б даже оно когда-нибудь и пожелало, паче чаяния, злоупотребить им».

Интересно, что в дальнейшей переписке с Аминовым, Эренстрём высказался за то, что нет никакой надобности в участии сословных представителей при реорганизации правительственного совета. «Я не усматриваю, — писал Эренстрём, — никакого достаточного основания к созыву земских чинов и # необходимости получить их согласие для реформы правления, так как вопрос не касается ни новых податей, ни налогов. Я нахожу даже опасным выслушивать их по этой части. Конституция дает монарху полное право устраивать правление так, как он признает наилучшим и в виду того, что он до последней йоты соблюл ту форму, которая введена в 1789 году, никто не имеет права жаловаться. Не система правления составляет наш палладиум, а самая конституция. Если нынешняя организация была принята на ландтаге Государем и сословиями, то это вызывалось тогда требованиями времени, но оно не должно служить примером для будущего, ибо это значило бы излишне далеко простирать власть сословий и дать им возможность вводить изменения в самой конституции, что было бы не в меру опасно».

После ряда замечаний, сделанных особенно Як. Тенгстрёмом, проект Эренстрёма остался без движения. Государь был занят борьбой с Наполеоном, почему нельзя было отвлекать его внимания планами обширных преобразований.