История Финляндии. Время императора Александра I

Генерал Сандельс оставил вооруженные толпы крестьян в лесах, вокруг Куопио, под начальством шведских офицеров, приказав им истреблять наших фуражиров и наши выдвинувшиеся вперед посты. Эти партизаны, пишет Ф. Булгарин, отлично исполняли свое дело. Недостаток в съестных припасах заставлял нас высылать фуражиров на далекое расстояние. Каждая фуражировка стоила нам нескольких человек убитыми и ранеными.

На каждом шагу нам представлялись новые препятствия, а шведам новые средства к защите. Превосходство нашей числительной силы было нам даже в тягость в стране, где нельзя было действовать иначе, как малыми отрядами или узким фронтом. Дороги шли между лесами, болотами и оврагами и были пересекаемы множеством ручьев. «Сандельс в своем отступлении жег мосты, перекапывал дороги, заваливал их засеками и, как стаями хищных птиц, окружил наш корпус вооруженными крестьянами и партиями Саволакских стрелков, знавшими все тропинки».

Для нападения на русские войска, до прибытия регулярных финских войск, в Иоккасе также призваны были к оружию все способные носить его люди. Их набралось до 200 чел. Как и всюду они вооружались в зависимости от средств и обстоятельств; кому дан был большой нож, кому коса или вила, а те, кому досталось кремневое ружье, считались хорошо вооруженными и ставились в передние ряды. На предводителя толпы натянули старый ленсманский мундир с светлыми пуговицами, чтоб ему возможно было выступить с большим авторитетом.

В Карелии среди восставших выделился Тиайнен, собравший вокруг себя весьма внушительную силу. Многие карелы жили охотой и рыбной ловлей; они закалили себя в беспрестанных трудах и предприятиях, требующих дерзкой отваги и уменья обращаться с оружием. Карелы считали себя нравственно обязанными вооружиться. По своим привилегиям они освобождались от платежа податей на содержание войска, но за то обязаны были, в случае вторжения неприятеля, вооружаться на защиту своего края. Главная агитация шла в пиелиском, иломанцком и либелицком приходах, где действовал энергический либелицкий пастор Винтер.

Крестьяне собрались на общую сельскую сходку в Пиелисе. Они «горько сожалели, что на любимого короля войною напал русский Царь, и потому обещали защищать границы села на собственном иждивении и в своей одежде, точно так, как это было сделано в последнюю войну».

Тиайнен назначен был пограничным капитаном и получил от Сандельса офицерскую висячую саблю. Вместе с тем ему было выдано около сотни ружей.

Кроме оружия и амуниции, привезенного капитаном Тиайненом из Куопио на двух санях, жители Пиелиса с прошлой (1788 г.) войны имели около 130 оружий, которые вместе с штыками оставались в двух ящиках на хорах в церкви. С того же времени осталась у них амуниция в яме под церковью. Финны и здесь украсили свои шляпы и куртки кокардой и бантом из бересты.

Легендарный партизан Тиайнен незамеченный пробрался с несколькими своими молодцами к Йоэнсуу и, в ночь с 25-го на 26-е октября, внезапно окружив квартиру губернатора Карелии Отто фон-Фюрстенберга, выкрал его вместе с помощником и переводчиком и увез. Вскоре, однако, генералу Гернгросу удалось возвратить пленников и очистить от партизанских банд всю Верхнюю Карелию. В то же время он заставил пасторов приводить население к присяге на верность русскому престолу.

Тиайнен покинул Карелию и перебрался в Эстерботнию, где занял Каннский округ. Гернгрос настолько неустанно его преследовал, предпринимая бесчисленные поиски по всем направлениям, что в течение шести дней сделал более 400 верст. Ловкий Тиайнен ускользал, словно покрытый шапкой-невидимкой.

Слава Тиайпена, Дункера, Мальма и др. отважных партизан сделалась достоянием народных финских песен и легенд.

На Аланде ленсман Арен и помощник пастора Гуммерус подняли в апреле население против отряда полк. Вуича, заставив его положить оружие и поднять белый флаг. «Все русские, находившиеся на острове, были взяты». Здесь, по словам Вуича, «неприятельские толпы состояли из вооруженного, взбунтованного народа, который, по обнаруженному их нраву и поступкам, должно. сравнить с морскими разбойниками. Под начальством морских офицеров и по природному навыку к огнестрельному оружию и мореходству, действовали они с искусством и храбростью, как ожидать можно от образованных войск, а в непродолжительном после того времени оные же самые люди, под названием Аландской милиции, соединясь с регулярными войсками, делали на наши берега разные покушения и, в бытность короля шведского на Аланде, составляли его караул и находились всегда в числе трех тысяч человек».