История Финляндии. Время императора Николая I

Приняв же в уважение, что обстоятельства и попечения Наши по прочим частям правления не дозволяют Нам ныне созвать Земских Чинов Великого Княжества, и что с другой стороны дальнейшее существование вышеизображенных отношений могло бы произвесть важные неудобства, Мы, сообразно с обязанностями Державного Нашего Сана, признали за благо постановить и повелеть:

Лица греко-российского исповедания, приобретшие уже в Великом Княжестве Финляндском гражданское право или впредь оное приобретающие, могут поступать в гражданскую и военную службу того края».

Борьба А. А. Закревского за православие и служебные права русских — государственная его заслуга, и потому имя его всегда будет занимать в истории Финляндии почетное место.

Рассматривая и оценивая ряд тех законоположений, которые касались русских и иностранцев, получается такое впечатление, что Финляндия точно ограждалась и оберегалась одинаково как от тех, так и других. Число иностранцев, записавшихся по Финляндии, было сокращено разными распоряжениями местных начальников. Наплыв русских сдерживали значительным единовременным взносом (571 р. 40 коп. сер.), который требовали с них по закону 1838 г. — Гр. А. Армфельт и кн. А. Меншиков выразили недовольство даже тем, что русские записывались по Финляндии, оставаясь в действительности на жительстве преимущественно в Петербурге. Желая создать для них более существенную преграду, названные сановники просили повысить единовременный взнос до 1.000 р. Однако, Государь велел повременить подобной мерой.

Затем кн. Меншиков, вероятно, опасаясь, чтобы русские не получили излишних прав в Финляндии, испросил Высочайшее повеление, чтобы на гражданскую службу принимались лишь те из русских, которые по законам Империи имели там соответственное право.

Несколько снисходительнее кн. Меншиков отнесся к нашим крестьянам-торговцам. Крестьян, зашедших в Финляндию с плакатными паспортами для промыслов и работ, стали притеснять, придерживаясь какого-то не распубликованного распоряжения 1820 г. Купец и городской старшина Выборга Петр Чусов подал жалобу в Министерство Финансов. Гр. Канкрин отозвался, приняв сторону крестьян. За ним последовал и кн. А. Меншиков, который, в мае 1839 г., передал в статс-секретариат, что, по мысли Государя, цель постановления 1820 г. была прекратить недозволенный торг по деревням и введение фальшивых ассигнаций; но эта цель не должна быть достигаема запрещением входа крестьян в Финляндию с промышленной целью, раз жители этого края имеют право беспрепятственно промышлять в российских губерниях.

Те, которые так или иначе, желали проникнуть в Финляндию, причиняли большую заботу местной и русской администрации, вызывая обширную переписку, которая всегда направлена была к тому, чтобы «предупредить перечисления». О переселившихся запрашивались русские власти. Переписка сосредоточивалась в статс-секретариате. В 1830 г. последовало запрещение иностранцу «присягать на подданство в Финляндии» без особого Высочайшего соизволения.

Затем ввели ограничение по выписке из-за границы подмастерьев и вообще работников низших сословий.

В Высочайших докладах о перечислении в Финляндию терминология путалась. Иногда говорилось о принятии «в Финляндское подданство», но в большинстве случаев писали правильно. Например, еврей, долго живший в Финляндии и перешедший в лютеранство, желает остаться в крае и просит о поступлении в Российские подданные и учинении присяги на верноподданство Его Императорскому Величеству.

Иностранцы ходатайствовали о включении их в число граждан финляндских городов и в то же время просили о принятии их в Российское подданство.

Иностранцы едва ли не чаще русских проникали в Финляндию и прочно обосновывались в ней. Они стали покупать в пределах края имения. Сенат настаивал на том, что приобретать недвижимость могут только финляндские граждане. Вследствие этого, в полном согласии с мнением генерал-губернатора, в феврале 1851 г. последовало Высочайшее постановление, чтобы лица, не пользующиеся правом финляндского гражданства, не имели права приобретать в крае недвижимой собственности, без особого Высочайшего разрешения. Дворян это не касалось. Русские подданные и иностранцы, ранее владевшие недвижимостями, сохранили за собой прежнее право.

Согласно новому закону, начались ходатайства о закреплении за ними прав владения приобретенными недвижимостями. Генерал-губернатор просил Государя, и Его Величество соизволил предоставить местному Сенату разрешать всем русским подданным без изъятия владение купленными имениями, при условии, чтобы купчая были утверждены подлежащими учреждениями.

Но воспользовавшихся этим правом на всю Финляндию приходились единицы.

И, вообще, русских в крае было такое ничтожное количество, что они не могли оказывать никакого существенного влияния на местное население.