История Финляндии. Время императора Николая I

«Заведения с проселочной дороги» выводились на более широкий путь. Работали много и усердно, особенно с того времени, когда около Великого Князя стал гр. Я. И. Ростовцев. «У нас такая беспрерывная фабрика, писал он, что одна работа серьезная погоняет другую». Корпуса объезжались каждый год. Обращено было внимание на воспитательное значение для учащихся русской литературы и истории. В течение 30 лет издавался «Журнал для чтения воспитанников военно-учебных заведений». В столицах не было почти ни одного профессора, не привлеченного к преподаванию в этих заведениях. «В наставлении 1848 г.», составленном Я. И. Ростовцевым, вселялась мысль о любви к труду и уважении к науке; рекомендовалось «основать все преподавание отнюдь не на механическом труде памяти, а на развитии нравственном и умственном». В программах «наук политических» неизменно проводилась одна основная идея безусловного подчинения единой воле, единой власти. Государь, ознакомясь с «Наставлением», надписал: «Желать должно, чтобы все было хорошо выполнено и всеми понято не из послушания одного, а с убеждением».

Ясно, что высшие руководители военно-учебного дела были проникнуты лучшими стремлениями и предлагали хорошие средства. Но преподавание не легко сбрасывает с себя схоластические вериги, учителя трудно отходят от многих педагогических требований, разумные инструкции всегда прививались туго. Преподавательский персонал за малым исключением был слаб.

Телесное наказание должно было применяться только в крайних случаях. Я. И. Ростовцев был врагом розог. Кроме того, он держался того мнения — и желал внушения своей мысли подрастающему поколению — что многое пригодное в Европе, невозможно у нас. Он хотел, чтобы кадеты мыслили, чувствовали и любили Государя по-русски, а не по-прусски или по-австрийски.

Здесь и там в корпусах заводились тайные общества и в Петербурге наблюдались сношения кадет с декабристами. Это повело к строгому надзору как за учащими, так и за учащимися.

При Великом Князе Константине Павловиче фронт занимал центральное положение в круге физических упражнений. Государь также любил фронт и его замечания на смотрах давали, конечно, направление строевым занятиям. Великий Князь Михаил Павлович приказал соразмерять фронтовые упражнения с физическими силами воспитанников.

В царствование Николая Павловича учебные заведения выпустили более 15 тыс. юных офицеров. В начале царствования имелось всего 8 военно-учебных заведений, а в конце число их возросло до 23-х.

Прежняя грубость, наблюдавшаяся среди наставников и воспитанников, искоренялась, но тип старого кривоногого кадета, неопрятного и не застегнутого, сохранялся долго и упорно. Тип бледнел, но не исчез. Прежние традиции и предрассудки держались крепко. Достигнутые в корпусах успехи были весьма значительны, но недочетов оставалось много.

В 1837 г. Великобританское министерство, находя, что военные училища в России поставлены весьма прочно и целесообразно, обратилось к нашему правительству с просьбой о получении о них некоторых сведений. Это могло льстить русскому самолюбию. «Одно только больно, — писал Я. И. Ростовцев, — что иностранцы знают или хотят знать о России более, чем сами русские: кто из наших вельмож или министров был хоть раз в военно-учебных заведениях?»

Много было недостатков в корпусах Николаевского времени, но многое искупалось тем, что они давали офицеров религиозных и преданных России. «Мы гордились величием своего отечества и идею этого величия воплощали в Государе», — писал один из бывших кадет. Государь горячо любил свои военно-учебные заведения и юношеские сердца это чувствовали, почему, став в ряды армии, делались надежными слугами родины и стражами народной чести.

Финляндский кадетский корпус, находившийся первоначально в Хаапаниеми, был переведен в Фридрихсгам, вероятно, потому что там русской казне представилась возможность отдать под корпус две новые казармы, которые легко были приспособлены для его надобностей.

Средства на содержание корпуса выдавались сначала из кассы, находившейся в собственном ведении короля, а потом из русской казны.

В то время как все высшие заведения края, не исключая университет, являлись классическими, по господствовавшим в них системам преподавания, кадетский корпус за все время своего существования оставался реальным.

Подготовление к пехотной службе было почти исключительно теоретическим. — Кадетский корпус, расположенный в провинциальном городке, не имел никаких сношений с войсками. Прошло почти полстолетия, прежде чем корпус снабдили настоящим полевым орудием.

Согласно регламента 1831 г., Финляндский кадетский корпус находился в полной зависимости от «Совета» в Петербурге. Как преподавание, так и внутренний порядок корпуса контролировались временно командированными из Петербурга генералами. Иногда сам Государь инспектировал корпус. — Так было в 1830 и 1854 гг., когда Император Николай I, проездом в Гельсингфорс, посетил Фридрихсгам и, судя по приказу директора корпуса, остался особенно доволен существовавшими корпусными порядками.