Отмечая достоинства американского образа правления, Токвиль видит и другое, именно то, что редко кто из восторженных поклонников демократии замечает: «Пороки и слабости демократической формы правления лежат на поверхности, для их доказательства можно привести очевидные факты». Он их приводит. Но верх одерживают не пороки, а либеральные ценности. «Еще не найдено политическое устройство, которое бы в одинаковой степени благоприятствовало развитию и процветанию всех классов, составляющих общество. Классы представляют собой нечто вроде отдельных наций внутри одного народа, и опыт показывает, что отдавать какой-либо из них в руки другого так же опасно, как позволять одному народу распоряжаться судьбой другого. Когда у власти стоят одни богатые, интересы бедных всегда в опасности. Если бедные диктуют свою волю, под удар ставятся интересы богатых. В чем же заключаются преимущества демократии?
Реально они заключаются не в том, что демократия, как говорят некоторые, гарантирует процветание всем, а в том, что она способствует благосостоянию большинства». Риторически после этих рассуждений звучит вопрос: «И даже не испытывая любви к демократическому правлению, разве не придем мы к убеждению в необходимости его установления, поскольку это наилучшее и самое честное решение проблем современного общества?» Заметим попутно, что пример Америки только раздражал реакционных французских политиков. Де Местр публично заявлял, что у американцев ничего не получится.
Реакцией на усиление роялистских идей и порядков после воцарения Карла X (1824 г.) стало расширение фронта сопротивления Бурбонам от буржуазии до рабочих. Укоренялись классические буржуазно-демократические позиции; начали распространяться идеи утопических социалистов. Поражение крайне реакционной политики правительства на выборах, роспуск оппозиционной палаты (июль 1830 г.) явились поводом для новой революции, в результате которой сменился характер монархии. «Король-гражданин» Луи Филипп Орлеанский уже носил трехцветную кокарду. Фактически к власти пришла финансовая аристократия.
Демократически настроенная буржуазия вела борьбу против июльской монархии. В борьбу вовлекались широкие рабочие массы. 1830-е годы отмечены рядом восстаний. Именно в то время формировались взгляды утописта-коммуниста Луи-Огюста Бланки с его теорией заговора. Популярность приобрела книга Филиппа Буонарроти «Заговор равных», в которой представлены требования коренного переустройства общества. Школьный учитель Дезами и священник Пийо призывали к общности труда и имуществ. Критику июльской монархии и пороков капиталистического строя дал в своем пятитомном труде историк Луи Блан. Его идеи сводились к солидаризму, к сотрудничеству всех классов.
С позиций мелкой буржуазии усовершенствовать товарное производство и обмен, с позиций критики революционной борьбы выступил анархист Пьер-Жозеф Прудон.
Провозглашение Франции республикой в результате революции 1848 г. активизировало деятельность многочисленных политических клубов и обществ с их радикальной левой идеологией. В Париж переведен ЦК Союза коммунистов, именем которого Маркс и Энгельс провозгласили Манифест Коммунистической партии.
Победа крупной буржуазии на выборах в Учредительное собрание (апрель 1848 г.) обусловила антиреволюционные мероприятия правительства, что, в свою очередь, привело к июньскому восстанию рабочих в Париже, подавленному артиллерией Кавеньяка. Но на выборах президента по Конституции 1848 г. победили не генералы, а Луи Бонапарт, племянник Наполеона I, на которого возлагали надежды широкие слои крестьянского населения. На первое место выдвинулись идеи «партии порядка». Учредительное собрание во главе с буржуазными республиканцами не устраивало, и было сделано все, чтобы в новое Законодательное собрание были избраны сторонники нового порядка. Все в итоге закончилось установлением неограниченной диктатуры с опорой на штык и люмпенизированные слои населения. 2 декабря 1852 г. Франция была объявлена империей и Луи Наполеон Бонапарт воцарился под именем Наполеона III. В течение всех восемнадцати лет второй империи утверждалась политическая идеология и практика бонапартизма.