История политических и правовых учений

Итальянскому социологу Вильфредо Парето (1848—1923) также принадлежит классическая постановка проблемы элитизма. Его взгляды консолидированно изложены в «Трактате по общей социологии» (1916). Человеческое общество неоднородно, индивиды, его составляющие, различаются физически, морально и интеллектуально. Ученый даже предлагает систему индексов, характеризующих способности отдельных индивидов. Совокупность групп индивидов, которые действуют с высокими показателями в любой области, Парето именует элитой. Из «элиты в целом» выделяется «правящая элита», в которую входят все те, кто эффективно участвует в управлении. Таким образом, общество разделяется на две страты — на высшую и низшую, на правящих и управляемых; это можно констатировать, несмотря на условность границы между двумя стратами. В обществе происходит циркуляция элит, и правящая элита находится в состоянии постоянной трансформации. Правящая элита, в свою очередь, также неоднородна, в ней может быть выделена некая более узкая группа, управляющий комитет, наконец, глава.

Термин «элита», предложенный Парето, закрепился в политологической и социологической литературе, несмотря на его критику со стороны Моски, защищавшего приоритет своих идей и своей терминологии («политический класс», «правящий класс»). Это не мешает считать и Парето, и Моску основателями и классиками элитарной теории. Исследователи их творчества отмечают слабую обоснованность и несистематичность построения концепций. Тем не менее заслуги Моски и Парето значительны и состоят в постановке новых проблем политической науки, в выработке новой терминологии, в расширении поля исследований, включающего структуру и механизмы политической власти, условия ее реализации.

Исследования элитарной сущности политической власти были продолжены социологом Робертом Михельсом (1876—1936), выдвинувшим так называемый железный закон олигархических тенденций («Социология политической партии в условиях демократии», 1911). Поскольку только прямое народовластие в современном обществе невозможно, демократическое правление предполагает создание организаций, что, в свою очередь, ведет к постепенному выделению и обособлению управленческой элиты (меньшинства), ее отрыву от масс, проявлению олигархических тенденций и естественному ограничению демократии. Олигархические тенденции, препятствующие демократии, обусловлены и сущностью человеческой природы, и сущностью политической борьбы, и сущностью организаций. «Демократия ведет к олигархии, превращается в олигархию», — утверждает Р. Михельс.

То, что бюрократизация партий, бюрократизация государственного аппарата неизбежно ведут к элитизму, отмечал и Макс Вебер (1864—1920). В итоге многовекового развития чиновничество превратилось в совокупность высококвалифицированных специалистов духовного труда, подчиняющуюся уже не личности правителя, а рациональным правилам. Современное государство организуется по типу учреждения, которое вынуждено действовать со все возрастающей эффективностью. Поэтому экономическая необходимость, а также тенденция рационализации политики, отмечает М. Вебер, рано или поздно и при демократической организации политической жизни приведут к господству бюрократии.

В дальнейшем исследование элитизма было продолжено многими классиками политической науки XX в. (М. Дюверже, Й. Шумпетер, К. Манхейм, Дж. Сартори и др.). Это направление то несколько отодвигалось на второй план, уходя в тень под воздействием критики сторонников демократии и плюрализма, то вновь приковывало к себе повышенное внимание. Так, в американской политической науке появились концепции демократического элитизма и неоэлитизма. Сторонники первой исходят из признания одновременно и демократического, и элитарного характера власти в современном буржуазном обществе; демократия при этом гарантируется плюрализмом элит, открытым их соперничеством. Неоэлитисты, напротив, говорят о необходимости не плюрализма элит, а единой правящей элиты, которая более последовательна в защите идеалов демократии и ценностей буржуазного общества.