История Реймсской церкви

«Я, – говорит он, – знаю, что ему обо мне было сказано много дурного, но он, если захочет, сможет узнать, что всё это – не правда. Я, однако, не смею порицать его, ибо он – государь, и не говорю по поводу его особы то, что можно прочесть в писании: «Если правитель слушает ложные речи, то и все служащие у него нечестивы»[870], а именно, по своей воле перевирают то, чтобы о нём говорится с добрым намерением. А тот, кто сказал ему это от моего лица, как ты мне передала, сказал не то, что соответствует истине, но дурно истолковал сказанное с добрым намерением. Если бы он пожелал узнать правду и ко мне от его имени пришёл бы какой-либо посланник, чтобы узнать от меня правду о том, как тот пришёл и поиздевался надо мной, священником Господа Христа, то я весьма охотно пошёл бы навстречу его намерению. Что до моего посланника, которого, как ваше предобрейшее величество велели передать, мне следует направить к нему, чтобы он подтвердил ему то, что я не хотел вести никаких переговоров о неверности по отношению к нему, то вы знаете, сколько лжи ныне бродит по этому миру и какая честность должна быть в священнике, а также какую верность я по праву хотел бы сохранить в отношении моего господина. И поэтому, дабы дурные толкователи не перевирали сказанное с добрым намерением, я пока что не могу этого сделать. Но, если мой государь Лотарь хочет верить, то можно доподлинно узнать, что я не изменял не только ему, но и ни одному человеку в мире; и, если он хочет этому верить, пусть верит; если же нет, то когда он среди князей, а я среди епископов предстанем перед царём царей и епископом епископов, тогда он в полной мере и без чьего-либо указания узнает правду об этом деле», и прочее.

Берте, аббатисе монастыря Авне, [он написал] по поводу неприятностей, которые братья и служащие монастыря Авне и прочих вилл Реймсской церкви претерпели от её людей, после того как она пришла в это королевство. Поэтому он просит её распорядиться проявлять любовь и благожелательность, дабы эта церковь не терпела такого и столь необычного урона от соседства с ней, от которой должна иметь утешение и радость ввиду её доброго и трезвого образа жизни. Если она это сделает, то тем самым снискает себе милость Божью и расположит к себе Пресвятую Марию и святого Ремигия, а от него будет иметь епископскую уступчивость. Если же она презреет наказать своих людей, то он, хоть и неохотно, потревожит слух короля по поводу этого, чтобы он, если будет нужно, когда до этого дойдёт дело, исполнил в отношении неё и её людей церковный долг, согласно каноническим правилам.

Королеве Ирминтруде[871] [он написал] по поводу устройства церкви в Бове и избрания там пастыря[872], прося её внушить королю, чтобы тот не поддался неподобающим образом чьему-то влиянию и не позволил склонить себя на чью-то сторону при устройстве этой церкви, пока он, придя к нему на службу, не сообщит и не откроет его слуху то, что ему необходимо, и не позаботится таким образом устроить с согласия Господа то, что угодно Богу и полезно им.