История России

Первое послепетровское десятилетие было отмечено сменявшими друг друга императо­рскими указами, которые то предписывали вывести армию из деревень, то снова ее в них вернуть; то отменяли возложение на военных сбора податей и препоручали его гражданским властям, то снова возвращали эту функцию армейским командирам. Возвращали после то­го, как гражданские чиновники исполнить ее в разоренных и неплатежеспособных деревнях оказывались не в состоянии. Подробнее см.: Каменский А. От Петра I до Павла I. С. 184-215.

 См.: Платонов С.Ф. Полный курс лекций по русской истории. С. 468-472; Леонтович В.В.

История либерализма в России, 1762-1914. М., 1995. С. 27-51; КаменскийА.Б. От Петра I до

Павла I. С. 468-469.

Екатерина II. Наказ ее императорского величества Екатерины Второй самодержицы все­российской данный комиссии о сочинении проекта нового Уложения. СПб., 1893. С. 4.

Там же.

 Там же. С. 87.

Лотман Ю.М. Указ. соч. С. 44.

«В многочисленных судебных инстанциях и в административных местах судья и адми­нистратор мог, при отсутствии свода действующих законов, всегда выбрать из массы хранившихся в канцелярских архивах законов, указов и сепаратных распоряжений любое, чтобы опереться на него чисто формально при решении каждого данного дела. Понятно, ка­кой простор злоупотреблениям во всех правительственных местах создавался этим поряд­ком» (Корнилов А.А. Указ. соч. С. 36).

«Культурный парадокс сложившейся в России ситуации, — замечает Ю.М. Лотман, — состоял в том, что права господствующего сословия формулировались именно в тех терми­нах, которыми философы Просвещения описывали идеал прав человека» (Лотман Ю.М. Указ. соч. С. 40). К этому можно добавить: условия существования тех, над кем осуществля­лась господство, в правовых терминах не формулировались вообще.

 См.: Медушевский А.Н. Демократия и авторитаризм: Российский конституционализм в сравнительной перспективе. М., 1998. С. 307; Троицкий С.М. Россия в XVIII веке. М., 1982. С. 190.

См.: Брюкнер А. Путешествие Императрицы Екатерины II в полуденные краи России в 1787 году // Журнал Министерства народного просвещения. 1872. Т. 162.

Биллингтон Дж.Х. Икона и топор: Опыт истолкования истории русской культуры. М., 2001. С. 269.

«Анализ русского утилитаризма показывает, — пишет Е. Яркова, — что характерной его особенностью было преобладание примитивных форм, ориентирующих человека не на про­изводство, а на приобретательство». См.: Западники и националисты: возможен ли диалог? М., 2003. С. 472.

 Об этих вариантах см.: Корнилов А.А. Указ. соч. С. 85-86.

 Корнилов А.А. Указ. соч. С. 107.

 Там же.

Платонов С.Ф. Полный курс лекций по русской истории. С. 548.

Подробнее см.: Геллер М. История Российской империи: В 2 т. М., 2001. Т. 2. С. 287-288.

 См.: Корнилов А.А. Указ. соч. С. 189.

 См., например: Погодин М.П. Сочинения: В 5 т. М., 1876. Т. 4. С. 245-271

 Только за время царствования Николая I историки фиксируют не менее 556 крестьян­ских волнений. В новую пугачевщину они — в силу отмеченных выше причин — не пере­росли, но нередко охватывали целые деревни, а порой и волости (см.: Корнилов А.А. Указ. соч. С.162).

 Фадеев Р.А. Русское общество в настоящем и будущем. (Чем нам быть?) // Русский ис­торический журнал. 1999. Т. II. № 4. С. 22.

 Показательно в данном отношении заявление тверского дворянства, принятое в 1862 го­ду. Осуществление реформ, говорилось в этом документе, «невозможно путем правитель­ственных мер, которыми до сих пор двигалась общественная жизнь. Предполагая даже полную готовность правительства провести реформы, дворянство глубоко проникнуто тем убеждением, что правительство не в состоянии их совершить. Свободные учреждения, к ко­торым ведут эти реформы, могут выйти только из самого народа, а иначе будут одною толь­ко мертвою буквою и поставят общество в еще более натянутое положение». Выход, по мне­нию авторов, только один — «собрание выборных от всего народа без различия сословий» (цит. по: Корнилов А.А. Указ. соч. С. 241-242).

Корнилов А.А. Указ. соч. С. 324-325.

Подробнее об осуществленной при Александре II реформе системы образования см.:

Там же. С. 304-305.

 См.: Корнилов А.А. Указ. соч. С. 406.

Объем зернового экспорта к началу ХХ века превысил дореформенные показатели поч­ти в восемь раз (см.: Карелин А.П. Россия сельская на рубеже XIX-XX вв. // Россия в начале ХХ столетия. М., 2002. С. 229). О роли иностранного капитала в российской индустриализа­ции можно судить на основании того, что перед Первой мировой войной иностранцам при­надлежала вся нефтяная промышленность России, девять десятых угольной, половина хи­мической, 40% металлургической и 28% текстильной (см.: Уткин А.И. Первая мировая война. М., 2004. С. 20).