История России

Внешние обстоятельства — это половецкие набеги, противостоять которым по­рознь князья были не в состоянии. Обстоятельство внутреннее в значительной степени было связано с фигурой Владимира Мономаха — блестящего полководца, проигравше­го за свою долгую жизнь лишь одно из многих десятков сражений и приобретшего ре­путацию непобедимого. Это позволяло ему играть заметную объединительную роль уже в пору княжения в Переяславле. Еще больше возросла она после того, как он во время киевского народного восстания 1113 года был призван киевлянами на вели­кокняжеский стол и занял его вопреки любечским договоренностям — к старшей кня­жеской ветви Мономах не принадлежал. При его правлении Русь снова обрела и упро­чила свое государственное единство, потому что за Мономахом была военная сила, превосходившая возможности любого другого князя. В свою очередь, военное прево­сходство обусловливалось полководческими талантами и политическим авторитетом Мономаха — выгоды служения успешному правителю были слишком очевидны, и бояр- ско-дружинная элита не могла ими не воспользоваться.

Подобно крестившему Русь Владимиру и Ярославу Мудрому (во вторую полови­ну его княжения), Мономах правил, не имея политических конкурентов. В одном ряду с ними он числится и по своей роли в истории киевской государственности. Но ему, в отличие от них, не приходилось добиваться великого княжения посредством физиче­ского устранения соперников. Киевский престол, доставшийся Мономаху без борьбы и в отсутствие притязаний с его стороны, без усилий им за собой и удерживался, хотя все потенциальные конкуренты были живы и формальных оснований для его смеще­ния у них было более чем достаточно. Но они предпочитали с Мономахом считаться.

Парадоксальным образом получилось так, что он добился провозглашенных в Любече целей, нарушив главное из оговоренных условий ее достижения, а именно — о распределении власти в зависимости от статусов родовых ветвей. Возможно, другие князья согласились с этим еще и потому, что на политическую сцену, говоря современ­ным языком, выплеснулась бунтующая «улица», которую Мономах сумел успокоить посредством реформирования законодательства. Однако рано или поздно последствия нарушения любечских договоренностей должны были проявиться. Тем более что Мо­номах по самому факту своего вокняжения в Киеве воспринимал теперь свою ветвь как старшую, а Киев, соответственно, как ее передаваемую по наследству «отчину».

В мировой истории немало примеров того, как внешние и внутренние угрозы спла­чивают неконсолидированную элиту вокруг сильного лидера и тем самым продлевают жизнь государственной системы, ресурсы которой близки к исчерпанию. Но история сви­детельствует и о том, что подобные отсрочки системных обвалов сопровождаются однов­ременно подспудным углублением разрушительных тенденций. В таких ситуациях уход лидера, символизировавшего государственную целостность, нередко влечет за собой цеп­ную реакцию распада. События, происходившие в Киевской Руси в последнее столетие ее существования, — убедительное подтверждение этой политической закономерности.

Три с половиной послелюбечских десятилетия хорошо иллюстрируют роль личнос­тей в истории. При недолгом правлении сына Мономаха Мстислава, унаследовавшего во­енные и политические дарования отца и прошедшего рядом с ним школу практического управления (в последние годы жизни Мономаха Мстислав был его правой рукой и выпол­нял многие обязанности великого князя), государственное единство еще удавалось удер­живать. Но после смерти Мстислава (1132) борьба за власть почти сразу же возобновилась.

Она не могла не возобновиться по той простой причине, что представители стар­шей ветви Рюриковичей, ущемленные по воле киевлян Мономахом, лишь ждали свое­го часа, чтобы восстановить отобранный у них статус. Им это удалось — в том числе и благодаря поддержке половцев, ставших внутренним фактором русской жизни. Но и преемники Мономаха теперь уже уступать не хотели. Противоборство между пред­ставителями различных ветвей княжеского рода, равно как и внутри них, велось с пе­ременным успехом, истощая силы борющихся сторон и ускоряя распад государства.